Пони заполнил собой дверной проем, рука на рукояти идже, холодный жесткий взгляд сканирует комнату за спиной Масленки. Не найдя никакой опасности, воин снял маску угрюмого жнеца и застенчиво улыбнулся, выдав свой мягкий характер. - «Доброго утра, кузен».
«Привет, Пони». - Масленка уже достаточно выучил этот обряд, чтобы заранее убраться с дороги, не заставляя отпихивать себя в сторону. Пони и Яростная Песня проскользнули мимо него, принявшись искать метающие копья ловушки и прячущихся ниндзя. Масленка жил в трехкомнатной квартире на чердаке высотной многоэтажки на горе Вашингтон. Помещение всегда казалось абсурдно огромным, пока в него не приходила Тинкер. Даже до того, как она начала ходить только в компании эльфов, ей каким-то образом удавалось заполнить собой всю квартиру. Теперь, в присутствии секаша чердак стал пугающе тесным.
Тинкер зашла сразу после Яростной Песни и ткнула Масленку под ребра. - «К тебе въехала эльфийка, а я узнаю об этом от Имбирного Вина?»
«Я был занят!» - ответил Масленка.
«Неудивительно» - парировала Тинкер.
Облакоход приветливо ухмыльнулся, вручил Масленке корзинку, вкусно пахнущую завтраком, и закрыл дверь. Так как жилище могло с комфортом вместить только троих воинов, оставшиеся двое из Ладони Тинкер стояли на страже в коридоре, пугая соседей из прилегающих квартир.
Тихий вскрик Радости напомнил Масленке, что его новая соседка ужасно боится секаша. Проверяя спальни, Пони случайно выпугнул Радость из ее комнаты. Маленькая эльфийка выскочила в зал и, еще раз испуганно пискнув, отпрыгнула от Яростной Песни.
«Это она?» - услышав удивление в голосе Тинкер, Масленка понял, что она ожидала увидеть кого-нибудь постарше.
«Да» - вздохнул Масленка, в то время как Радость нашла укрытие за его спиной. - «Радость, это моя кузина, Возлюбленная Тинкер Ветра, ее Первый, Яростный Конь Несущийся Галопом по Ветру, и ее Вторая, Поющий Штормовой Ветер. Они принесли завтрак».
Радость что-то тихо пропищала в ответ.
«Боже, наконец-то появился кто-то ниже меня!» - Тинкер отодвинулась, освобождая Радости место и продолжая при этом внимательно изучать маленькую эльфийку.
«На ближайшие лет десять» - откликнулась Яростная Песня, встав на стражу у раздвижных стеклянных дверей балкона как можно дальше от Радости, насколько это позволяла комната. - «Сколько тебе? Шестьдесят зим?»
Под испытывающим взглядом всех взрослых Радость плотнее прижалась к Масленке - «Мне семьдесят».
«Вот блин» - Масленка едва сдержался, чтобы не ругнуться. По человеческим меркам, Радость была тринадцатилетним подростком. Не удивительно, что она такая маленькая.