Мои воспоминания. Брусиловский прорыв (Брусилов) - страница 6

Впоследствии генералов Эверта и Куропаткина обвиняли не только в отсутствии смелости, но даже в неких преступных замыслах. Если первое верно, то второе – все же нет; это отмечал в своих воспоминаниях и А. А. Брусилов. Главная их ошибка заключалась в шаблонности.

У сомнений Эверта и Куропаткина действительно были основания. Бытовавшие до тех пор каноны военной науки подразумевали прорыв фронта мощным ударом в одном месте. Естественно, что провести незаметно для противника сосредоточение сил для такого удара было невозможно. Следовательно, нужно учитывать то обстоятельство, что противник подтянет в место предполагаемого удара все имеющиеся у него резервы.

В данном случае – боевых действий против центральных держав – для России это обстоятельство усугублялось явным преимуществом противника в маневренности и пропускной способности путей сообщения: за то время, пока русские подтягивали на фронт один корпус, немцы или австрийцы успевали перебросить три.

Все это означало, что на предполагаемом участке прорыва нужно собрать силы со значительным перевесом. В сложившихся условиях сделать это было нереально, к тому же катастрофически не хватало снарядов для тяжелой артиллерии, что исключало полноценную, с перевесом, артподготовку, которая, опять же, соответствовала «канонам».

Значит, атака действительно невозможна?

Брусилов думал иначе.

Мысль, казалось бы, простая: если не получается прорвать оборону в одном месте, значит, надо вести атаку в нескольких местах, не давая противнику возможности своевременно перебросить резервы на направление главного удара. Простая-то она простая – но ведь до этого нужно было додуматься, выйти за рамки шаблонов, не бояться проиграть. И первым это сделал Брусилов.

Но гениальность Брусилова как полководца заключается не только и не столько в самой идее, а в том, что он смог сопоставить ее с реальной обстановкой. Естественно, что такой способ атаки имеет и свою обратную сторону, свои недостатки, главный из которых «обратно пропорционален» главному преимуществу: распыление сил атакующего. Однако другого выхода не было.

Фактически Брусилов действовал на свой страх и риск. В успехе его предприятия сомневались не только высшие военачальники в Ставке, но и подчиненные. «В то время, когда я излагал мои соображения, – вспоминал Алексей Алексеевич, – мои сотрудники, видя, сколь я уклоняюсь от общепринятого шаблона атаки, очень смущались, а Каледин [командующий 8-й армией, входившей в состав Юго-Западного фронта] доложил, что он сомневается в успехе дела и думает, что едва ли его главный удар приведет к желательным результатам, тем более, что на Луцком направлении неприятель в особенности основательно укрепился».