— Я непременно буду, — немец приподнялся с койки.
— Вряд ли доктора позволят.
— Да плевать на докторов! — лицо Сушона и так было красным, а теперь почти мгновенно налилось угрожающим малиновым цветом. — Я обязан там присутствовать!
— Осмелюсь напомнить, что ваше превосходительство всё же в плену. И вы не имеете возможности руководствоваться своими желаниями. Смею уверить, что погребены ваши моряки будут со всеми воинскими почестями. Желаю скорейшего выздоровления. Честь имею!
— Постойте! Офицеры среди умерших есть?
— Только матросы. И один кондуктор. Всего доброго!
Эбергард вышел из палаты немецкого адмирала и направился в кабинет Кибера — благо, что было совсем недалеко.
— С «Беспокойного» передают: «Три дыма с норд — веста»!
— Разворот отряду все вдруг шестнадцать румбов! Головным — «Беспокойный». Атакуем!
Опасаться дивизиону из трёх «новиков» в этих водах было совершенно некого: даже «Бреслау», если бы он набрался наглости и вылез из Босфора, уступал в весе бортового залпа тройке «Беспокойный», «Гневный» и «Быстрый».
Но командир «Беспокойного», кавторанг Зарудный, прекрасно видел, что ведёт за собой отряд в атаку на беззащитные транспорты. Из Зонгудлака в Трапезунд турки пытались поставить как топливо, так и вооружение…
Не удалось.
Вот спрашивается: на что надеялись капитаны пароходов «Безми Ален», «Мехти — паша» и «Бахри Ахмед», когда увидели, что их собираются атаковать три русских эсминца?
Турецкие суда попытались прижаться к берегу, но они были безжалостно расстелянны торпедами русских эсминцев.
Вот спрашивается: на что надеялись капитаны пароходов «Безми Ален», «Мехти-паша» и «Бахри Ахмед», когда увидели, что их собираются атаковать три русских эсминца?
Турецкие суда попытались прижаться к берегу, и хотя бы затопиться там, где их позже можно будет поднять и, возможно, сохранить свои грузы для Турции. Хотя бы частично…
Номер не прошёл: русский дивизион, обладая серьёзным превосходством в скорости, вклинился между берегом и транспортами, недвусмысленно дав понять, что разорится и на снаряды, и даже на торпеды, но не допустит того нехитрого трюка, что собирались осуществить вражеские суда.
— Дайте головному турку под нос из баковой, Николай Степанович, попросил командир «Дерзкого», ставшего после очередного разворота головным, кавторанг Молос своего старшего артиллериста.
Орудие послушно рявкнуло в сторону парохода через десять секунд. Фонтан всплеска от падения снаряда вырос метрах в пятидесяти по курсу «Безми Алена».
Оказывать сопротивление трём лучшим эсминцам Черноморского флота да и вообще одним из лучших представителей этого класса боевых кораблей во всём мире из своих малокалиберных пукалок турки, разумеется, не стали. Но и белого флага не выкинули. Ход-то они застопорили, но в трюмах пароходов стали открывать кингстоны.