Вошедшие Оржак и Юра вывели ее из состояния прострации, она даже смогла выдавить из себя улыбку, преобразившая ее лицо до неузнаваемости.
– Здорово!
– Здорово! – жали мы друг другу руки, они шумно уселись, заказав себе кофе.
– Ну вот, – радостно улыбался Юра, – твое прежнее, полюбившееся нам выражение лица. Значит все в порядке! – заключил он.
– Впоряде, – подтвердил я, – все благодаря вам.
– Нам? Не уверен. Если только дымок немного притормозил тебя.
– Ты че, накуривал его? – удивленно спросил Оржак у Юры.
– Я тормозил его воспаленный разум, я как вовремя подоспевший пожарный, затушил огонь. Вот!
– Ладно, пожарный, позитивный эффект очевиден, поэтому я промолчу.
– Кстати, друг, молчащим ты мне нравишься больше.
– Пока можешь любоваться мной молчащим. Колян, ну что у вас там?
– Любовь, – улыбался я.
– Ну и нормально, самое главное, без нее никак. Будь помягче, она еще не готова к твоей идеалистичности, но кроме нее, я лично не вижу с тобой никого.
– Я тоже, Оржак, – согласился я.
– Ты знаешь наше теплое чувство к тебе. И если бы вдруг ты оказался на неверном пути, мы, да, пожарный? – перевел он взгляд на Юру.
– Безусловно, – подтвердил Юра
– Сделали бы все, что бы ты сошел с него, но ты сделал правильный выбор, почувствовал ее. Только глупец или тот, кому душа и сердце не присуще могли не заметить ее чистого света.
– Спасибо, – благодарил я их. – Вам я действительно обязан жизнью.
– Жил бы ты, конечно, и без нас, – смеялся Юра, – вопрос в том, как и с кем?
– Соглашусь, – отвечал я, – вы на мою жизнь оказали сильное влияние.
– Можем! – воскликнул Юра.
– Давай, пуху не накидывай на себя, – смеясь, говорил ему Оржак. – Сам знаешь Колян, если в человеке есть желание и то, что может меняться, тогда это произойдет в любом случае. И все-таки твои слова лучшая похвала.
– Короче, – сказал Юра, навалившись на стол, – все нормально и слава Богу. Лучше расскажи, что было у предка Оржака?
– Помимо вкуснейшего бульона, – улыбаясь, отвечал я, – отвратительного чая, курения трубки, после двух затяжек, которой я ушел в астрал, где, по словам его, говорил сам с собой. Хотя мне казалось, что говорил со мной он.
Оржак улыбался.
– Я же говорю, они мешают галлюциноген какой-то.
– Ты сам ходячий галлюциноген, – вставил Оржак.
– О чем говорил? – не обращая внимания на слова Оржака, съедаемый любопытством, спрашивал он.
– Как обозначить? Даже не знаю, о существовании множества богов, которые есть не что иное, как порождение нашей психической энергии и мы для них пища, они питаются нашими эмоциями. А первоисточник питается и нами, и ими, и всем подряд. Он – вершина пищевой цепочки.