Прочитав эту надпись, Харун сказал юноше:
— Ты судишь верно. Живи, как тебе живется. Не стоит следовать совету старого купца. Но, — прибавил он, — что за царь владел этими неизмеримыми сокровищами? Надпись его не называет. А я хотел бы узнать его имя.
Молодой человек ничего не ответил и повел его в третий зал, где было много очень ценных вещей, и среди прочих — несколько деревьев, подобных тому, которое он подарил халифу. Халиф охотно провел бы целую ночь, осматривая диковинки, но Абу-л-Касем, опасаясь быть замеченным кем-нибудь из слуг, пожелал, чтобы Харун вернулся до рассвета тем же путем, что и пришел. Они прошли через сад и вернулись черным ходом в комнату, где халиф находился прежде. Свечи все еще горели, и они беседовали, покуда не взошло солнце.
— Когда я думаю о том, что увидел, — говорит Харун, — то не сомневаюсь, что в твоем доме находятся красивейшие женщины Востока.
— Да, господин, — отвечает молодой человек, — у меня есть невольницы необычайной красоты, но я не могу любить ни одну: вся моя любовь принадлежит моей дорогой Дардане, хотя я и убеждаю себя в том, что она умерла и я не должен больше думать о ней. Ее милый образ постоянно перед моими глазами. Из-за нее я несчастен среди всего этого изобилия и не радуюсь всей этой роскоши. С моей Дарданой я был бы счастлив и в лачуге, а без нее жизнь во дворце мне в тягость.
Восхищенный его постоянством, Харун посоветовал ему, однако, использовать все средства, чтобы победить столь бессмысленную страсть, а потом, поблагодарив его за все оказанные ему знаки внимания, пошел на постоялый двор и вскоре отправился в Багдад.
Абу-л-Фатху сообщали о чудесных подарках, которые Абу-л-Касем ежедневно преподносил приезжим. Он был удивлен тем, что Абу-л-Касем мог одновременно аккуратно выплачивать назначенные суммы. Через два дня после отъезда халифа он вместе с наместником Басры и начальником стражи решил, не жалея сил, разыскать неиссякаемый источник богатства Абу-л-Касема. Абу-л-Фатх был человеком порочным и не останавливался ни перед каким преступлением ради достижения своей цели.
А у Абу-л-Фатха была дочь лет восемнадцати, девушка красоты необычайной, по имени Балкис. Ею-то он и решил пожертвовать ради своей корысти. Между тем сердце девушки было склонно к доброте. Правитель Али, племянник наместника Басры, любя ее до самозабвения, просил у отца ее руки. Он собирался жениться на Балкис, как только уладит свои дела. Абу-л-Фатх позвал дочь к себе и сказал:
— Дочь моя, нарядись в свои лучшие одежды и этой ночью отправляйся к Абу-л-Касему. Ты должна понравиться ему, используй все свои чары, чтобы покорить его. Пусть он откроет тайну своей сокровищницы.