— Марта, ты здесь?
Ответом ему стала тишина. То ли звукоизоляция в этом чертовом холодильнике была такой хорошей, то ли Марта уже не могла ответить...
Руки предательски дрожали, когда Арсений пытался справиться с замком. Может быть, из-за этого, а может, оттого, что замок был посложнее и помудренее, чем в кладовке, времени ушло непростительно много. Арсению, взмокшему от волнения и нехороших предчувствий, показалось, что целая вечность.
Предчувствия не подвели...
Там, за похожей на сейфовую дверью, лежала каменная лестница, ведущая в винный погреб. Может, погреб и был оборудован по последнему слову техники, но сейчас оптимальный микроклимат оказался кем-то нарушен. От холода перехватило дыхание, ноги заскользили на замерзшей на лестнице лужице. Чтобы не упасть, Арсению пришлось ухватиться за покрытую инеем стену. Здесь же, на лестнице, похожие на разноцветные кристаллы, валялись осколки бутылочного стекла.
— Марта? — То ли от холода, то ли от волнения голос вдруг охрип. — Марта, ты здесь?
Она была здесь, но не могла ответить... Она лежала скрючившись у дальней стены погреба. На ее длинных ресницах белел иней, а бледная кожа казалась хрустальной. Теперь девушка, как никогда раньше, была похожа на Снежную королеву. Спящую... или мертвую.
Арсений уже почти забыл, что такое паника. К своей новой послекоматозной жизни он научился относиться если не со смирением, то с философским равнодушием. Но сейчас, сейчас паника набросилась на него разъяренной волчицей, впилась отточенными клыками в горло, набилась шерстью в глотку.
— Марта? Марта, открой глаза!
Арсений зажмурился, сделал глубокий вдох. Нет, он не успокоился окончательно, но хотя бы получил возможность здраво рассуждать. Самое главное, узнать, живая или мертвая.
Тонкая ткань футболки выпачкана чем-то красным. Нет, не кровью — вином. И на белоснежной щеке — рубиново-красные капли. Умирать, так с музыкой... Или с вином.
Она не умрет! Он не позволит, не отпустит. Под озябшей ладонью биения сердца почти не слышно, но если есть это «почти», значит, есть и надежда. Арсений стащил с себя куртку, укутал в нее больше похожую на статую, чем на живого человека, Марту.
— Просыпайся, Снежная королева! давай же!
Наверное, она его услышала, потому что белесые ресницы чуть дрогнули. Или показалось? Могло и показаться, освещение в погребе никудышное.
Грим вертелся под ногами, тихо поскуливал. Он тоже чувствовал, что беда совсем близко. Умный пес.
— Пойдем! — Арсений подхватил Марту на руки, коснулся губами виска. Под губами билась жилка, и биение это он чувствовал особенно отчетливо. Хорошо! Возможно, они с Гримом успели вовремя...