— Невозможно стереть то, чего нет, — сказал он.
Она оробела. Нужно было держать рот на замке.
— У тебя там ничего нет? — спросила она.
Он воззрился на монитор компьютера и покачал головой, повернувшись, чтобы посмотреть на нее.
— Ничего нового.
Она сердито взглянула на него с чувством знакомого разочарования. Иногда в его присутствии она ощущала, что они тесно связаны друг с другом, а подчас чувствовала себя совершенно одинокой, и тогда ей казалось, что она с тоски вообразила себе их близость.
— Наверное, придется примириться с тем, что диплом незавершен.
Он наморщил лоб над переносицей.
— Может быть.
— Так или иначе, университетские степени придуманы для мелких людишек.
— Хватит, Алиса.
Она хотела бы остановиться. Она хотела бы уйти подальше и не видеть его всю оставшуюся жизнь, если бы могла. Но сейчас не в силах была заставить себя уйти.
— Как это понимать?
Спина его напряглась. У него был растерянный вид. Хороша шутка, если она пришла сюда с мыслью его соблазнить.
— Как что понимать?
— А ты не знаешь?
— Так объясни мне.
Выражение его лица противоречило словам. Он вовсе не хотел, чтобы ему что-то объясняли.
Неужели он мучает ее намеренно? Презирает ли он ее? И если да, то за что?
Отчаяние заставило ее повысить ставки. Ей надо было понять, чем все это кончится.
— Ночью на берегу мы были вдвоем? Или я была одна?
Ему стало не по себе. Он, конечно, ушел бы, но находился в собственном доме. Она начинала понимать, как удобно устраивать сцены в чужом доме.
Он пожал плечами.
— Я выпил слишком много вина. Извини, если внушил тебе какие-то мысли.
— Какие-то мысли?
— Да.
Ей хотелось запустить в него компьютером. Чем больше она злилась, тем становилось хуже. Она прекрасно это понимала. Но иногда понимание происходящего никак не влияет на то, что делает человек.
— Ты подонок, Пол. Или дурак, но я не считаю тебя дураком.
Она с силой хлопнула дверью, хотя помнила, что, когда входила, дверь была открыта.
Когда вечером следующего дня Пол услыхал внизу шум, у него в груди радостно подскочило сердце, как у мальчишки, увидевшего фейерверк. Он весь день работал над статьей, проклиная эту статью, мечтая лишь о том, чтобы Алиса появилась вновь. Он хотел бы, чтобы она появилась в дверях в тех укороченных шортах, которые она иногда надевала. Он мечтал о том, что она с кошачьей грацией растянется на покрывале его кровати, как это было несколько дней тому назад. Даже если она все время будет смотреть в окно. Он не станет возражать, даже если она будет задавать вопросы. Он ответит на все — и на этот раз искренне. И если она совсем ничего не скажет, его это тоже устроит. Он хотел бы, чтобы у них все было так, как прежде.