Как только он повесил трубку, я сказала:
– Какое кладбище? Колдуотер?
Он кивнул.
– В мавзолее. Я должен ждать там дальнейших инструкций.
Я повернулась к Скотту.
– На нашем городском кладбище только один мавзолей. И он прямо рядом с могилой моего отца. Лучшего места для нас просто не найти: там повсюду деревья и надгробья, а на улице темно – шантажист не сможет определить, кто вошел в мавзолей, ты или Пеппер, а потом уже будет поздно.
Скотт натянул пониже на лицо капюшон от своей толстовки, так, чтобы лица не было видно.
– Но я ведь значительно выше, чем Пеппер, – с сомнением произнес он.
– Ты сгорбишься. А одежда у тебя достаточно мешковатая, на расстоянии фигуры не разглядеть. – Я повернулась к Пепперу. – Дай мне свой номер телефона и следи, чтобы линия была свободна. Я позвоню тебе сразу, как мы схватим шантажиста.
– У меня дурные предчувствия, – захныкал Пеппер, нервно вытирая ладони о штаны.
Скотт чуть задрал рубаху, демонстрируя Пепперу свой необычный, мерцающий голубым светом пояс:
– Мы хорошо подготовились.
Пеппер крепко сжал губы, но все же не удержался от недовольного замечания:
– «Дьявольская сила»! Архангелы ни за что не должны узнать, что я во всем этом замешан.
– Как только Скотт поймает твоего шантажиста, появимся мы с Патчем. И все будет легко и просто, – объяснила я Пепперу.
– А почему вы думаете, что он не подготовил себе пути отхода? – возразил он.
В голове у меня появился образ Дабрии. У нее был один-единственный друг – если можно так выразиться. И очень жаль, что сегодня этот единственный друг будет участвовать в ее разоблачении. Я не могла дождаться момента, когда Патч вонзит острый и желательно ржавый прут в ее шрам от крыльев – мне не терпелось увидеть выражение ее лица.
– Если мы собираемся успеть вовремя, нам надо пошевеливаться, – сказал Скотт, бросив взгляд на часы. – У нас пятнадцать минут.
Я схватила Пеппера за рукав, не давая ему убежать:
– Не забывай о своей части сделки, Пеппер. Как только мы разберемся с шантажистом, между тобой и Патчем все закончится.
Он торопливо закивал:
– Я оставлю Патча в покое. Даю слово.
Мне не понравилось мелькнувшее в его взгляде лукавство, когда он загадочно добавил:
– Правда, я ничего не смогу поделать, если он сам начнет искать меня.