Годрик.
Его прямой нос был невероятно изящен. Глупо так думать о мужском носе, но он действительно был именно таким — с тонкими, четко очерченными ноздрями и узкой переносицей. Губы мужа тоже казались Мэггс очень красивыми. Они были чуть светлее, чем окружавшая их кожа, и казались невероятно мягкими. Мэггс подняла руку и прикоснулась к ним пальцами. Легонько провела по их контуру.
Губы Годрика приоткрылись.
— Мэггс.
Голос мужа тоже всегда ее завораживал. Такой хриплый и низкий, словно он целый день зло кричал на кого-то.
Только вот Годрик не был злым. Уж с ней точно.
Годрик тоже перекатился на бок и теперь лежал с женой лицом к лицу.
— Ты должна поспать, моя Мэгги.
— Но я не хочу.
Годрик обеспокоенно смотрел на жену. Он не говорил ни слова и ждал, расскажет ли она о своих желаниях. Она очень печалилась из-за готовности этого сильного замечательного человека сделать для нее все, что угодно. А еще она испытывала неловкость.
Мэггс прикоснулась к губам мужа своими и прошептала:
— Займись со мной любовью.
И Годрик повиновался. Ведь так он поступал в ответ на любую ее просьбу.
Он погрузил длинные изящные пальцы в волосы жены и прижал к себе ее голову, заставляя почувствовать себя желанной. Его язык осторожно проник в ее рот, скользнул по кромке зубов и пробрался дальше. Мэггс поймала язык мужа и прижала ладонь к его груди, чтобы ощущать исходящее от него тепло и ритмичное биение сердца. Годрик приоткрыл рот, скользнул губами по щеке Мэггс и запечатлел нежный поцелуй на виске.
— Годрик, — прошептала Мэггс, и ее голос сорвался.
Он собирался сделать что-то, и эти намерения имели какое-то отношение к лорду Кершо. Мэггс чувствовала это и хотела заставить Годрика выдать свои тайны.
Но потом он рывком поднял подол ее сорочки, и она забыла обо всем на свете. Годрик снова поцеловал жену в губы, а потом отстранился, чтобы она могла видеть, как он закидывает себе на бедро ее ногу. Его рука скользнула меж их тел и коснулась входа в лоно.
Веки Мэггс опустились, и она обхватила Годрика за шею, чтобы притянуть и слиться в поцелуе. Пальцы мужа ласкали ее нежно и терпеливо, и Мэггс приподняла бедра, чтобы стать ближе, прося о большем, но Годрик убрал руку. Мэггс протестующе застонала, но услышала в ответ его хриплый шепот и почувствовала прикосновение горячей плоти к внутренней поверхности бедра.
Она открыла глаза и посмотрела на Годрика.
— Подвинься ближе, — прошептал он, и Мэггс повиновалась.
Годрик двигался медленно, дюйм за дюймом отвоевывая место для себя, а Мэггс не отводила взгляда от его лица. Его брови сошлись на переносице, а кончики губ опустились. Серые глаза Годрика напоминали два заполненных печалью колодца, и Мэггс приподнялась, чтобы снова его поцеловать.