Когда Ванесса вошла в гробницу, у нее возникло чувство, будто чего-то не хватает. Показалось, что маленькой статуэтки Анубиса – но нет, она была на месте. А где же золотая тарелка с тиснением? Точно! Тарелки не было на месте. Или она путает, и здесь была не тарелка, а бокал? Девушка помотала головой – видимо, сказываются последствия пережитого утром страха. «Ну кто сможет отсюда что-то стащить?» – пробовала она рассуждать здраво.
Ученые вооружились фотоаппаратами, видеокамерой, диктофонами и блокнотами. Каждый предмет в гробнице нужно было снять с нескольких ракурсов, не сдвигая с места, в деталях. Некоторые вещи Ванесса зарисовывала в блокноте. Только такая кропотливая работа была гарантией того, что ни одна мелочь не ускользнет, ни одна драгоценность не исчезнет и ничто не потеряется. Археологи упорно работали весь день, делая короткие перерывы, только чтобы попить воды. Они почти не разговаривали: каждый четко знал, что ему делать.
– Когда вы сообщите о гробнице в Каир? – спросила в один из перерывов Ванесса.
Аль-Сабун нехотя оторвался от браслета из меандра, расписанного иероглифами.
– Думаю, завтра до обеда. Мы как раз закончим работу. А вы, я вижу, отошли от утреннего приключения со змеей? – добавил он насмешливо.
– Ну, если честно, то не очень. Как только я подумаю о том, чем эта встреча могла бы закончиться, мне становится плохо, – ответила Ванесса. – Однако я запомнила этот урок: ни в коем случае не поддаваться панике!
– Если бы ты поддалась панике, – вклинился в разговор Кевин, – мы бы сейчас, вероятнее всего, оплакивали твою гибель.
– Это была бы невосполнимая утрата! – иронично заметил доктор.
– Ну вот, вы хотя бы признались, что будете жалеть о моей утрате, – язвительно ответила девушка.
– Как женщины – да, но не как ученого, – съязвил в ответ араб.
– Ну что же должна сделать женщина, чтобы вы признали ее как ученого?
– О! Собственно, ничего. Только слушаться мужчину!
– Хватит препираться! – Гамильтон громко хлопнул в ладоши. – Если бы в вашем разговоре была хоть капелька смысла, я бы промолчал. Но вы только сотрясаете воздух. Здесь и так тяжело дышать!
В гробницу действительно поступало мало свежего воздуха.
– Завтра возьмем кислородные баллоны, – заверил археологов аль-Сабун.
Незаметно стемнело. Стало холоднее. Пустыню, словно часовой, озирала огромная луна на темно-синем, почти черном, безоблачном небе.
* * *
– Лагерь вызывает Каир! Лагерь вызывает Центр! – в десятый раз кричал аль-Сабун в микрофон. Динамики отвечали лишь монотонным шипением. На аппарате горела красная лампочка, означающая, что соединения нет. Араб выключил и снова включил приемник. Через секунду вновь загорелась лампочка – контакта с Центром не было.