Увидев всех нас, официант вернулся, чтобы принять заказ. Мы посмотрели на большую доску на стене, на которой было написано меню, и без долгих колебаний сделали заказ. Исключение составила только Марта, для которой было стратегически важным выбрать блюдо, соответствующее ее наряду и настроению. После того как нам принесли заказанные блюда, разговор пошел привычным путем.
— Марта летела с Лаурой Мачадо, — с некоторым ехидством Рикардо сообщил новость Хаиме и Луисе. Как сын барселонских аристократов с вековыми традициями, он насмехался над нашим интересом к новоиспеченным известным личностям.
— Она летала с нами, — поправила его Марта.
— Ну и как Мачадо? — спросила ее Луиса, более терпимая к современным культурным явлениям.
— В жизни она более красивая, чем на фото. Такая модная… и очень сексуальная.
— Это невозможно: быть сексуальной сейчас немодно, — ответила я.
— Да ну? А я считаю сексуальность уместной всегда… — Марта вернула мне мяч с недовольной гримаской.
— Девушки, а тема-то интересная. Бель, что значит для тебя быть сексуальной? — спросил Данни не без задней мысли. Я проклинала себя за то, что вмешалась в разговор. Эта фраза невольно вырвалась у меня при мысли об Иване. Иван был сексуальным, но не был модным. Однако я не хотела приводить его в пример. — Может, по-твоему, быть сексуальной — это уметь развлекаться, как делаю я? — Данни сам же взялся вытащить меня из этой ситуации.
— Понимаешь, есть показная сексуальность, но есть и скрытые проявления, — рассуждал Хаиме, как будто говорил о картине Лусиана Фреуда.
— Исабель, а что ты имела в виду? — Рикардо не хотел оставлять меня в покое.
— Думаю, я знаю, что Бель хотела сказать. Ты о кубинце, с которым мы познакомились в «Хемингуэе», да? Настоящее тропическое животное. Очень ухоженный, но конечно же его нельзя назвать модным. Хотя, может, у Бель и другое мнение о нем… — Марта победоносно на меня посмотрела.
Я метнула в нее смертоносный взгляд. Мне вообще не хотелось говорить о той ночи с Иваном, а тем более рассказывать об этом Рикардо и всем остальным. Но отмалчиваться я не могла: все взгляды были устремлены на меня, как будто я была дельфийским оракулом.
— Да, кубинец, с которым мы с Мартой познакомились в «Хемингуэе», — я употребила множественное число, чтобы сгладить ситуацию, — был сексуальным, но не модным. Мне кажется, сексуальность заключается в поведении. Поведение корректируется, но этому нельзя научиться.
— Скорее всего, мы говорим о «врожденной сексуальности», — вступила в разговор Луиса, обожающая все анализировать.