28 Как уголь на ветру горит сильней,
Так этот светоч вспыхнул блеском ясным,
Внимая речи ласковой моей;
31 И как для глаз он стал вдвойне прекрасным",
Так он еще нежней заговорил,
Но не наречьем нашим повсечасным:
34 "С тех пор, как «Ave» ангел возвестил
По день, как матерью, теперь святою,
Я, плод ее, подарен свету был,
37 Вот этот пламень, должной чередою,
Пятьсот и пятьдесят и тридцать крат
Зажегся вновь под Львиною пятою.
40 Дома, где род наш жил спокон, стоят
В том месте, где у вас из лета в лето
В последний округ всадники спешат.
43 О прадедах моих скажу лишь это;
Откуда вышли и как звали их,
Не подобает мне давать ответа.
46 От Марса к Иоанну, счет таких,
Которые могли служить в дружине,
Был пятой долей нынешних живых.
49 Но кровь, чей цвет от примеси Феггине,
И Кампи, и Чертальдо помутнел,
Была чиста в любом простолюдине.
52 О, лучше бы ваш город их имел
Соседями и приходился рядом
С Галлуццо и Треспьяно ваш предел,
55 Чем чтобы с вами жил пропахший смрадом
Мужик из Агульоне иль иной
Синьезец, взятку стерегущий взглядом!
58 Будь кесарю не мачехой дурной
Народ, забывший все, – что в мире свято,
А доброй к сыну матерью родной,
61 Из флорентийцев, что живут богато,
Иной бы в Симифонти поспешил,
Где дед его ходил с сумой когда-то.
64 Досель бы графским Монтемурло слыл,
Дом Черки оставался бы в Аконе,
Род Буондельмонти бы на Греве жил.
67 Смешение людей в едином лоне
Бывало городам всего вредней,
Как от излишней пищи плоть в уроне.
70 Ослепший бык повалится скорей
Слепого агнца; режет острой сталью
Единый меч верней, чем пять мечей.
73 Взглянув на Луни и на Урбисалью,
Судьба которых также в свой черед
И Кьюзи поразит, и Синигалью,
76 Ты, слыша, как иной пресекся род,
Мудреной в этом не найдешь загадки,
Раз города, и те кончина ждет.
79 Все ваше носит смертные зачатки,
Как вы, – хотя они и не видны
В ином, что длится, ибо жизни кратки.
82 Как берега, вращаясь, твердь луны
Скрывает и вскрывает неустанно,
Так судьбы над Флоренцией властны.
85 Поэтому звучать не может странно
О знатных флорентийцах речь моя,
Хоть память их во времени туманна.
88 Филиппи, Уги, Гречи видел я,
Орманни, Кателлини, Альберики -
В их славе у порога забытья.
91 И видел я, как древни и велики
Дель Арка и Саннелла рядом с ним,
Ардинги, Сольданьери и Бостики.
94 Вблизи ворот, которые таким
Нагружены предательством, что дале
Корабль не может плавать невредим,
97 В то время Равиньяни обитали,
Чтоб жизнь потом и графу Гвидо дать,
И тем, что имя Беллинчоне взяли.
100 Умели Делла Пресса управлять;
И уж не раз из Галигаев лучший
Украсил позолотой рукоять.
103 Уже высок был белий столб, могучи