Судьба-Полынь Книга I (Болдырев, Давыдова) - страница 2

Уплетающие кашу с салом углежоги, охотники, ремесленники и пахари представлялись юнцу замшелыми камнями, вросшими в землю. Мысль о том, чтобы покинуть родные края, казалась им крамольной, книги считали блажью, а тех, кто платил за бумагу серебром, называли не иначе, как дураками и транжирами.

Шумящие в уголке купцы — иное дело. Многое повидали, пережили. Взирают на работяг со снисходительными улыбками, ценят чужой талант и знания о мире.

На другом конце зала бражничали наемники. Грозные и злые. Топоров и ножей при них нет, поскольку отец Арда, Ландмир, принимал в своей таверне только безоружных. Буянов и драчунов ждали обмотанные сыромятной кожей дубины братьев-близнецов Парда, Горда и Мурда.

— Вэля! — позвал Ард. — Помоги.

К нему подошла юркая служанка. Веснушчатый нос, платье из мягкой шерсти, в зеленых глазах веселые искорки.

— Притомился? — озорно взъерошила она ему волосы.

Мальчишка кивнул, потер лоб. Слишком увлекся чтением и теперь расплачивался болью. Но это — ничтожная плата за дни и ночи удовольствия, за драгоценные часы, когда чувствовал себя по-настоящему живым, а не парализованным мешком с костями.

Зная, как молодой хозяин дорожит книгами, девушка обтерла для пущей чистоты фартуком руки, бережно взяла фолиант, завернула в холстину.

— Пард тебя заберет. Я отнесу книгу, — и пичужкой взлетела по лестнице.

Мальчишку любили все.

Вначале он воспринимал заботу как жалость, огрызался на ласку и даже плакал, прячась ото всех в своей комнате. Но с годами заметил, что почтительное отношение и любовь к нему искрении и не связаны с тем, что он калека и хозяйский сын. И тогда потянулся навстречу людям, с удивлением обнаружив, как легко удается ему ладить с самыми ершистыми посетителями и работниками таверны: навроде конюха Шаста или властной кухарки Пэг, что орудовала большой ложкой, точно дубинкой. По просьбе отца плотник Варт смастерил кресло с крепежными ремнями, удобной спинкой, откидной подставкой под книги и колесиками, чтобы Ард мог присутствовать в общем зале, читать или слушать истории путешественников и песни менестрелей.

С тех пор жизнь мальчика изменилась. Он познавал мир, сидя у камина…

Пард направился к Арду, обходя столы и носившихся с подносами служанок. Вдруг хлопнула дверь, и в трактир вошел незнакомец. Из-за широкой спины охранника мальчику удалось разглядеть только длинный плащ и посох. Внутри у калеки все сжалось. Руки впились в подлокотники кресла. Опять! Но Пард отклонился в сторону, и мальчик облегченно выдохнул — обычный путник. Не вещун, не пророк, не колдун.