— Чары нас не пугают. Нам ли их бояться? — гордо изрек старый жрец. — Вскоре ты убедишься, что против нашей веры твои демоны бессильны.
Построив плоты, пустились в путь по руслу коварного Ирхана.
Человек, облаченный в тяжелые доспехи и белый плащ, называл себя Геннером, в то время как остальные с благоговением величали его Дарующим.
— Война — коварная шлюха, — промолвил он, подойдя к Ильгару, когда плоты спускали на воду. — Она забирает самое дорогое, ничего не оставляя взамен. Я и сам потерял семью когда-то…
Этот знающий и проницательный мужчина вел такие умные речи, что Ильгар слушал, раскрыв рот.
Геннер говорил о прошлом и будущем, вспоминал свои потери, соболезновал утратам юнца. Слова — сухие и резкие, без прикрас, но настолько правильные… Оставалось поражаться — почему мархи не послушали его тогда? Зачем проявили глупое упорство? Для чего? Ради Соарт? Этих надменных существ, не пожелавших спасти свой народ?
— Война скоро закончится, парень, — улыбнулся Геннер, посветлев лицом. — Не замыкайся в себе, брось разглядывать свою душу и, быть может, увидишь новый путь.
Вопреки опасениям, они легко преодолели опасные пороги и добрались до озера, посреди которого возвышался остров. Лишь водопад потрепал немного нервы, потопив один из плотов.
В Сердце Саяр природа померкла. Зеркальную гладь воды плотным ковром застлали желтые и красные листья, сам островок казался припорошенным медным снегом. Растительность пожухла, могучие корни исполинских деревьев усохли и растрескались. Во всем чувствовалось увядание, приближающаяся смерть. Тишина оглушала, люди ежились под ее гнетом, беспокойно оглядывались и боялись проронить даже слово.
Внезапно налетел ветер. Пахнуло холодом. В следующий миг под двумя плотами разверзлась воронка, утянув на дно с десяток вооруженных бойцов. Мгновение — и никаких следов буйства стихии не осталось. Поверхность озера казалась гладкой, ни малейшей ряби, хоть любуйся своим отражением. Жнецы яростнее заработали веслами, стараясь поскорее добраться до берега. Но воронка была лишь началом…
Тихий треск послышался со всех сторон. Озеро начало замерзать.
Хрустальная корочка, искрясь, быстро схватывалась на воде, догоняя плоты. Стоило ей настигнуть первый из них, раздался страшный хруст, и кричащих от страха людей сковало ледяным панцирем. Следом еще два плота обратились сверкающими глыбами, намертво вмороженными в озеро.
Берег сулил спасение. Жнецы, добравшись до него, цеплялись за высохшие корни, ползли вверх, подальше от воды.
Едва отряд оказался на твердой земле, как лед разлетелся тысячей осколков, пронзая людей, словно кинжалами. Крики разнеслись над островком. Прижав ладони к посеченным до крови лицам, жнецы метались по суше, сея суматоху. Из пучины выскользнули щупальца водорослей, ухватили за ноги старого жреца и, к ужасу Ильгара, разорвали пополам.