— Вы издеваетесь, да? — печально поинтересовался он, глядя на нас, как на предателей. — Вы ведь суккуб, правильно?
Лично мне в этот момент захотелось издать звук, достойный дятла Вуди, и слинять, оставив после себя лишь мультяшные черные завихрения. Так чудесно выстроенный план схлопнулся карточным домиком. До меня только сейчас запоздало дошло то, что должно было дойти до нас всех, когда мы услышали, что шурин Василия Петровича — темный маг (следовательно, велика вероятность, что и его жена тоже). А значит, с магическим миром паренек знаком не понаслышке.
Я виновато пожала плечами и не придумала ничего умнее, чем протянуть руку.
— Сабрина. — Парень неуверенно ее пожал. — А это Олег. Нас нанял ваш отец, чтобы…
— Баян вернуть? — невесело усмехнулся Сеня и тут же насупился. — Я вам все равно не скажу, где он.
— А мы тогда скажем папочке, что семейную реликвию похитили не злобные бандиты, а родной сын, — невозмутимо объявила я, оправляя манжет блузки.
Сеня в МГУ поступил все-таки не по блату, поэтому соображал довольно быстро.
— Может, договоримся? — с надеждой спросил он. — Я этот баян видеть не могу! Тайком хожу на уроки гитары. Ну, вы представьте — одно дело девушкам говорить, что ты в группе играешь, а другое — на баяне! Только отцу это разве объяснишь? А еще вы это… не могли бы?.. — Он покрутил пальцем вокруг лица и пояснил, потупившись: — А то смущает.
Я поморщилась, огляделась по сторонам и, не обнаружив случайных наблюдателей, сменила внешность, с наслаждением стаскивая натершие переносицу очки и распуская сдавивший голову узел.
— Ну и что ты предлагаешь? — спросил Фей.
— А что вы, говорите, рассказали моему отцу? — хитро прищурившись, поинтересовался парень.
Когда мы вручили Василию Петровичу баян, он окинул долгим мучительным взглядом сначала его правую половинку, затем левую, а после медленно опустился на стоящий в прихожей стул, схватившись за сердце. Фей бросился к нему, но был отвергнут трагическом жестом «ах, оставьте меня».
Идея вернуть реликвию в несколько разобранном состоянии принадлежала его гениальному отпрыску. По его логике, раз баян был похищен форменными злодеями, то вполне мог от этих злодеев пострадать. Так и волки будут сыты, и овцы целы. Чего не скажешь о баяне. Вот только сердечный приступ у папаши, увидевшего, как надругались над его величайшей ценностью, мальчик не предусмотрел.
Но мужик оказался настоящим мужиком и, пустив скупую мужскую слезу, сгреб обе половинки баяна в крепкие объятия. Честно признаться, нам даже стало немного стыдно, но, с другой стороны, у этой семьи и без того достаточно странностей, чтобы прибавлять к ним еще и передающуюся по наследству гармошку.