Я посигналила и предупреждающе газанула, мотор взревел. Слезы текли по моему лицу, щекоча подбородок и застилая обзор. Времени на размышления не было.
- Но шутки с бродячей собакой бездомной опасны особенно полночью темной, - прошептала, убрала ногу с педали тормоза и переместила ее на газ.
Удар тела о лобовое стекло, скрежет, лязг, еще удар, звон...
Боль, кошмарная боль, нечем дышать. Легкие разрываются. Я уношусь по спирали в глубокую черноту разверзшейся бездны.
Глава 16.
Расставанье - маленькая смерть.
Я Женщина,
а значит я всесильна...
Всесильная я в слабости своей.
Сама я автор своего же фильма,
Сама актриса, зритель и источник новостей...
Я Женщина,
Я много достойна.
Любви - сама хочу любовь дарить.
Хоть бьёт порою жизнь нас очень больно,
Какое счастье всё же Женщиною быть.
Песня Алевтины Егоровой.
Я с трудом разлепила тяжелые веки. Надо мной склонилась женщина в белом халате.
- Очнулась, - сказала она кому-то, слегка повернувшись.
Вихрем откуда-то с боку подлетел Шурик.
- Совсем из ума выжила, старушка, - закудахтал он.
- Побойся Бога, Саня, - вяло огрызнулась, - я тебя всего на три года старше.
- Да ну? - Рыжик не сдавался. - А склероз налицо. И маразм прогрессирует.
- Уволю, - все также вяло припугнула его.
Ну, чем не аргумент? Сил оправдываться не было. Тем более, что справедливо было бы признать: он прав. Я закрыла глаза. Уже сквозь дрему слышала мелодичный голос медсестры:
- Ей отдохнуть, поспать надо. Потом поговорите.
На следующий день поругавшись, помирившись и опять поругавшись, мы с Шуриком составляли план дальнейших действий. Из подробной критики моих умственных способностей мне удалось выяснить, что подушки безопасности, оказывается, очень важная вещь. Только вот при этом еще пристегиваться надо. Именно из-за того, что я не пристегнулась (ну мне же не до этого было), я получила боксерский удар в анфас и чуть не задохнулась, и отчего у меня сейчас расплывались два потрясающе красивых фонаря под глазами. Хорошо еще, что скорость была небольшая (опять же, разгоняться было негде), поэтому нос у меня не сломан. Это, конечно, плюс. Павлик тоже жив, правда, очень не здоров, но поправится. А вот это плюс или минус, я решить затруднялась.
- Они ж на этом не остановятся, - сетовал Шурик.
- Ну что они мне еще сделают? Я уже признала: ты - умничка, я - дура. Буду тебя слушаться. Ходить в спортзал, в тир. Охраной не пренебрегать. Что еще?
- Я думаю, они тебя закажут...
Вытаращилась, захлебнувшись соком. Вот это выкладки... Немая сцена.
- Не посмеют, - неуверенно предположила я.