– Так министру и доложить?
– Так и доложи. Если он договорится с Господом, погода наладится, начнем искать немедля. Ты на меня, москальская морда, не наседай! Я свою работу не хуже тебя знаю! Хоть и не Москва. Бывай!
Сомов потер вспотевшую лысину. Он расстроенно посмотрел то на прерывисто пищавшую телефонную трубку, то на сидевших за столом совещаний ребят.
– Обиделся. Говорит, пурга у них. Ничего не летает, не ползает. Искать нельзя… Честное слово! – Сомов в сердцах бросил трубку на рычажки и отодвинул телефон. – Аэропорты Приморья закрыты «до погоды». Ветер сто двадцать метров в секунду. Снежные заряды, мать их!
– Как надолго все это? – спросил Олег Скворцов.
– А кто знает? Это не пробка на Новорижском.
– … твою мать! – в сердцах сказал Володя Орлов. – Если не убился, так замерзнет, к …аной тетушке!
– Вова, заткнись, немедля! – пробурчал Скворцов и больно наступил Орлову на ногу, взглядом указывая на сидевшую в дальнем углу кабинета Алину.
Но Орлова понесло.
– Я правильно сказал! В тайге, в снегу, в минус сорок три, да на таком ветрище… А если ранен? Тут ни одна спецподготовка не поможет!
– Н-да-а… Погоде наплевать на людей. Она может издеваться над ними, сколько ей вздумается! – подытожил Сомов. – Что я-то могу?!
Сомов виновато смотрел на подчиненных, будто именно из-за него срывалась спасательная операция.
– Андрей Сергеевич, вы решили, кто полетит? – спросил Лавриков.
– Вот вы точно останетесь дома! – Сомов обвел взглядом притихших Скворцова, Орлова и Лаврикова. – Хватит с вас геройства! Опять полезете черту в пасть, а мне из-за вас валидол глотать! Честное слово! Сима! – крикнул он секретарше. – Погоду мне по Приморью. Быстро! И два чая сделай, мне и Алине Кимовне. С лимоном. Вы, Алина Кимовна, с лимоном будете? – мягко уточнил Сомов.
– Да, спасибо.
– Андрей Сергеевич, у вас на десять совещание. Что делать-то? – возникшая на пороге сомовского кабинета Серафима растерянно хлопала ресницами.
– Хрен бы с этим совещанием! – махнул рукой Сомов. – Погоду давай!
Сомов встал, заходил туда-сюда по кабинету, все поглаживая и поглаживая потевшую лысину.
– А ведь я не пускал! Как я его не пускал в отпуск! Как чувствовал! Честное слово… Нет, выпросил. Достал! Хабаров мертвого достанет! Так кабы в теплые края махнул, понятно бы было. А тут… Что он вообще забыл в этой пурге?
Секретарша принесла чай, аккуратно и, как показалось Сомову, нарочито нерасторопно, исподтишка разглядывая Алину, расставила на журнальном столике чашки, вазу с конфетами и чайник.
– Что-нибудь еще, Андрей Сергеевич?