– Ступай домой, отмойся, потом уж приходи с делами, – отмахнулся страж. – Здесь святое место!
– Но это же насчет моего долга! – возмутился зловонный посетитель. – Я же отдать хотел!
Он разжал ладонь, в ней блеснуло золото.
– Что это у тебя? – опешил монах, тут же забыв про мерзкий запах.
– Это монеты, – пряча золото, невпопад брякнул прихожанин. – Богом клянусь, я их не крал! Мне бы только узнать, примет ли их в уплату его преподобие, и за сколько шиллингов они пойдут. Я же только… Я же отдать!
Брат привратник отступил на пару шагов и, поймав за рукав сутаны проходящего мимо клирика, быстро зашептал ему на ухо:
– Ступай к отцу настоятелю, сообщи, что пришел Мач-дурачок, сын мельника, принес золото. По виду очень старое.
Смиренный брат кивнул, перебирая четки, и быстро засеменил в сторону личных покоев аббата монастыря Святой Девы Марии.
– Только ж передай, что он смердит, как выгребная яма! – вслед крикнул привратник. – А ты, парень, стой здесь и жди.
Настоятель кивнул и проговорил благостным тоном:
– Ступай, и впредь не греши. Пять раз прочтешь «Отче наш», десять раз «Верую» и столько же «Аве, Мария». – Он покинул исповедальню, величаво осенил крестным знамением вихрастого мальчугана и добавил: – Не забудь передать дяде, что до Петрова дня он должен мне кадку меда.
– Непременно передам, – склонился мальчуган.
– Ступай же. – Настоятель увидел приближающегося клирика.
– Ваше преподобие, брат привратник велел передать… – скороговоркой начал тот, понижая голос до шепота.
– Что ж, – после недолгого молчания вымолвил аббат. – Все мы, по сути, грязь и тлен. Пусть войдет.
– Я того, ваше преподобие, это, – кланяясь, точно заведенный, бормотал Мач, – я тут, это. Заплатить. А монеты, стало быть, какие-то, словом, не такие. И не знаю, так я, того… – Он вновь склонился и протянул святому отцу слегка потертый, не слишком круглый золотой.
– Это что же? – принимая лепту из рук пастуха, заинтересованно спросил аббат. И, увидев вычеканенный профиль, замер, часто моргая.
– Я должен-то двенадцать шиллингов, – напомнил простодушный сын мельника. – Вот, мне б, это, узнать, хватит ли?
– У тебя что же, есть еще такие монеты?
– Вот! – Крестьянин полез в поясную суму и продемонстрировал еще три блестящих кругляша.
– Это старые монеты, – величественно пояснил святоша, – ты должен понимать, Мач, очень старые.
– Так что же, и цены им вовсе нет? – всхлипнул сельский дурачок.
– Отчего ж, – утешил его настоятель, быстро сгребая золото с открытой ладони. – Всему на свете какая-то цена да имеется. Так и быть, я приму их, но ответь мне всю правду, сын мой, где ты взял эти монетки? И будь честен, как на исповеди.