Этот заказ давал композитору возможность улучшить отношения с чиновниками, отвечавшими за культуру. Фильм предназначался для того, чтобы подготовить советский народ к возможной войне с нацистами; Александр Невский рассматривался как исторический прототип Сталина, целеустремленный и решительный. В образе тевтонцев, соответственно, был изображен вермахт – вооруженные силы нацистской Германии. Режиссер-новатор Сергей Эйзенштейн не меньше Прокофьева стремился восстановить репутацию, поскольку цензоры запретили его предыдущий фильм[370]. У Эйзенштейна с Сергеем установились гармоничные рабочие отношения, но по техническим причинам монтаж фильма шел тяжело. Сергея могли в любое время вызвать на студию «Мосфильм», где он с секундомером в руках отсматривал сцены битвы, которую снимали жарким летом на картонном льду[371]. Лина никогда не знала, в котором часу муж вернется домой, и переживала, что он не успевает нормально поесть. У Прокофьевых была замечательная домработница, которая очень хорошо готовила.
Сергей сочинил потрясающую музыку для сцены сражения и трогательную песню «Я пойду по полю», которая прозвучала, когда оплакивали погибших русских воинов. Спустя несколько лет, находясь в тюрьме, Лина попросила сыновей прислать ей эту песню.
В перерыве между съемками и монтажом фильма «Александр Невский» Сергей уехал отдыхать на Северный Кавказ – без Лины. Прокофьев отдыхал там уже во второй раз после переезда в Советский Союз. Сначала он остановился в новом доме отдыха в Теберде, а затем перебрался в санаторий имени Горького в Кисловодске. Там, в конце августа 1938 года, он заметил, что у него появилась новая поклонница, скромная и непривлекательная молодая женщина по имени Мира.
У Лины на лето были другие планы, поскольку она, Святослав и Олег не могли отдыхать в санатории; это было позволено только родственникам высокопоставленных деятелей. Тем не менее после двухнедельного отдыха в Крыму Лине удалось провести несколько августовских дней в Кисловодске с мужем. Она не имела права отдыхать в санатории имени Горького – возможно, Сергей мог бы все устроить, но предпочел этого не делать, – и Лине пришлось остановиться во второразрядном санатории «Батилиман» с грубым обслуживающим персоналом. Она была раздосадована – такой отдых никак не мог успокоить нервы. На приятное времяпрепровождение не стоило и рассчитывать, а от грязелечения и обследований нервной и дыхательной системы Лина отказалась. Ради детей она раньше времени вернулась домой в жарком, душном поезде, который пришел в Москву с большим опозданием. Но впоследствии Лина горько жалела о своем решении уехать из Кисловодска раньше времени. То, что случилось после ее отъезда, подтвердило растущее подозрение Лины, что в отношениях с женщинами Сергей начал позволять себе вольности, laissez-aller.