Лиза чуть не поперхнулась кусочком мяса, которое все же нехотя положила в рот и лениво жевала, абсолютно безразличная к тому, что случилось с Ритой и почему она собрала больше голосов, чем Саша, у которой стихи были явно лучше. Она чувствовала себя несчастной и жалеть другого человека в этот момент никак не могла. То, что конкурсанты хотели вручить ей медаль зрительских симпатий, настолько ее изумило, что она совершенно растерялась. Даже этому она не могла обрадоваться. Девочка только переводила взгляд с Дороти на Кирилла с Марианной, а потом обратно. В этот момент со своего места встал Андрей Серов, подошел к координаторам конкурса и очень спокойно попросил:
– Отдайте нам, пожалуйста, листочки с фамилиями. Мы сами посчитаем голоса.
– Ну… хорошо… Мы все объясним… Сядь, пожалуйста… – сказала Марианна, и Андрей вернулся на свое место. – На ваших листках было написано всего три фамилии: Ромашовой, Завьяловой и Иванцовой.
– Сколько Иванцовой? – выкрикнул из зала кто-то из родителей. – Вы можете смело нам сказать, Риты же здесь нет. Она с матерью, так что с ней будет все в порядке!
Кирилл с Марианной опять долго совещались, а потом Кирилл взял микрофон и сказал:
– За Маргариту Иванцову было два голоса.
Со всех сторон в ответ закричали:
– Ничего себе зрительская симпатия!
– Да они с матерью сами и написали свою фамилию!
– Риткины стихи ни в какое сравнение не идут с Лизиными!
Лиза сидела ни жива ни мертва. Меньше всего ей хотелось быть в центре внимания, особенно такого скандального.
– А сколько голосов за Сашу? – снова подала голос Дороти.
– Один…
– Так это ж Лиза меня и написала! Зуб даю! – крикнула Александра и спросила: – А сколько за Ромашову?
Лиза с трудом выносила происходящее и, наверное, тоже убежала бы из ресторана, как Рита, но ей хотелось узнать, по какой-такой причине координаторы конкурса не могут вручить медаль ей или Саше. Она уже не хотела никакой медали, но решила узнать правду. Между тем Кирилл вынужден был сказать, что остальные пятнадцать голосов отданы за Лизу.
– Вот и вручайте ей! – опять выкрикнула Саша. – Мы все «за»! Она настоящая наша симпатия!
– Мы не можем… – довольно растерянно произнесла Марианна.
– Да почему?! – уже довольно зло крикнул Андрей.
– Пожалуй, мы можем сказать об этом только самой Елизавете…
– Лиза! Ты как? – обратился к ней Серов. – Нам всем уйти?
Девочка посмотрела на него с изумлением, медленно поднялась со своего места, потом перевела взгляд на Марианну, нервно комкавшую у микрофона какую-то бумагу, и очень тихо сказала:
– Говорите при всех… У меня нет никаких… стыдных… тайн…