– Будем пока переписываться, по телефону говорить. Тоже интересно! Может быть, даже интереснее, чем встречаться! Всегда будет оставаться какая-то тайна и…
– И что?
– И то! Будем безумно желать встречи!
– Ладно… Может, ты и права… – Саша погасила лампу и с шумом рухнула в постель. – Спать давай!
– Давай, – согласилась Лиза. На следующий день она возлагала большие надежды, и ей хотелось, чтобы он наконец настал.
Утром радужное вечернее настроение поблекло и выцвело. Лиза не знала, как сможет прожить этот наступивший день до того момента, пока не придет ответ от отца Андрея. Ей же от стыда даже не высунуть носа из номера. Когда она придет в ресторан завтракать, на нее все будут смотреть как на воровку и мошенницу, выдавшую чужие стихи за свои. Да она не сможет проглотить ни кусочка!
– Лиз, ну что ты там застряла! – крикнула Саша и даже постучала в дверь ванной комнаты. – Завтрак уже полчаса идет! Мы же сегодня едем к Алеше, возлагать цветы!
Лиза вышла из ванной с расческой в руках и со всклоченными после ночи волосами, которые так и не расчесала.
– Иди одна, – глухо проговорила она.
– Вот еще новости! С чего вдруг такой похоронный вид и колтун в волосах?
– А ты не понимаешь? – Поскольку Саша продолжала смотреть на нее удивленными глазами, Лизе пришлось поделиться с ней своими тяжкими думами.
– Наплюй на это! Вот увидишь, Серов докажет, что стихи твои!
– Вот пока не доказал, я никуда не пойду!
– Что, и возлагать цветы не поедешь?
Лиза отрицательно покачала головой.
– Знаешь, я тебе принесу поесть из ресторана, заодно узнаю у Андрея, как дела! Я просто уверена, что к Алеше ты уже сможешь поехать победительницей! – Саша вышла из номера, потом снова приоткрыла уже закрывшуюся дверь, сунула в образовавшуюся щель голову, наставительно сказала: – А ты все-таки причешись! – и исчезла.
Лиза забралась с ногами в кресло и задумалась. А что, если вдруг компьютерная программа даст сбой, и отец Серова не сможет доказать ее авторства? Тогда она навсегда останется воровкой для всех, кто приехал в Вену на конкурс, для Марианны с Кириллом, для издателей, которые вручили ей приз, и, самое главное, для Игоря… Как смотреть всем в глаза? Конечно, можно весь сегодняшний день просидеть в номере, а завтра с самого утра, ни с кем не попрощавшись, кроме Александры, уехать в аэропорт на такси… Да, скорее всего так и придется сделать… А что дома? Как быть с Дашкой? Ведь она, Лиза, и в Питере никогда не сможет доказать, что стихи – ее. Она никогда и никому их не показывала и не читала. Даже родителям – выборочно, а в классе на литературе читала давнишние свои произведения. Их никто не принял, а потому вряд ли запомнил. Понятно, что Макаренко больше не удастся разместить на сайте ни одного Лизиного стихотворения, но, может, ей и не надо. Своим почитателям напишет, что у нее творческий кризис или что-нибудь в этом роде…