— Что это значит?
— Это значит, что с ослепления жертвы редко начинают. Этим заканчивают.
Валландер кивнул.
— Мы можем двигаться с двух сторон, — сказал Экхольм. — Можно задаться вопросом, почему именно Бьёрну Фредману выжгли глаза кислотой. Но можно вывернуть ситуацию наизнанку и спросить, почему этого не сделали с остальными двумя.
— И каков твой ответ?
Экхольм сделал предупреждающий жест рукой.
— Ответа у меня нет, — сказал он. — Когда речь идет о человеческой психике, особенно поврежденной и больной, о людях с деформированным мировосприятием, мы попадаем в такую область, где абсолютных ответов вообще не существует.
Сказав это, Экхольм как будто ждал от Валландера комментариев. Но тот лишь покачал головой.
— У меня есть кое-какие наметки, — снова заговорил Экхольм. — Жертвы были выбраны заранее, и в основании всех убийств лежит один и тот же мотив. Преступник так или иначе связан с каждым из этих людей. Ему необязательно было знать их лично. Это могла быть символическая связь. Но только не в случае с Бьёрном Фредманом. Здесь я абсолютно уверен: факт ослепления показывает, что убийца был лично знаком с жертвой. И, судя по всему, довольно близко.
Валландер подался вперед и пытливо посмотрел на Экхольма.
— Насколько близкими? — спросил он.
— Они могли быть друзьями. Коллегами по работе. Соперниками.
— И между ними что-то произошло?
— Да, произошло. В реальности или в воображении преступника.
Валландер задумался, он старался понять, что это дает следствию. И можно ли считать версию Экхольма обоснованной.
— Иначе говоря, нам следует сосредоточиться на Бьёрне Фредмане, — проговорил он наконец.
— Это один из возможных путей.
Валландер почувствовал внезапное раздражение: Экхольм каждый раз уклонялся от определенных ответов. Это сердило Валландера, хотя он и понимал, что, Экхольм, конечно, прав, оставляя им свободу маневра.
— Поставь себя на мое место, — сказал Валландер. — Обещаю на тебя не ссылаться и не жаловаться, если окажется, что ты ошибался. Что бы ты сделал?
Экхольм ответил не раздумывая.
— Я бы стал подробно изучать жизнь Бьёрна Фредмана, — сказал он. — Но без зашоренности: по сторонам тоже надо поглядывать.
Валландер кивнул. Он его понял.
Экхольм отогнал пчелу, которая залетела в окно.
— Практические выводы ты можешь сделать сам, — сказал он. — Убийца — мужчина. По-видимому, физически сильный. Он расчетлив, действует безошибочно и не боится крови.
— И к тому же не числится в нашем реестре, — добавил Валландер. — А это значит, что он впервые оказывается в поле зрения полиции.