– Эй, Чащин, – позвала я Димку после того, как часы ада на английском закончились и мы стали собираться домой.
– Чего тебе? – отозвался он уже из коридора. Я догнала его, растолкав одногруппниц, которые вновь хотели начать терроризировать меня насчет моего общения со Смерчем.
– Видел, какая я сегодня была умная? – хвастливо спросила я.
– Безумно умная, – закивал Димка.
– Началось… Чего ты ко мне все время придираешься? Короче, спасибо тебе, что тетрадку принес, а то… – я не договорила, но одногруппник и сам все помнил. И сразу же заважничал.
– Не за что, Бурундукова. С тебя – протекция, – тут же заявил он.
– Ты достал меня с этой протекцией! – разозлилась я. – Никакой тебе протекции!
– Тогда, – замедлил Димка шаг, – разрешаю тебе угостить меня пиццей.
– Разрешаешь? – переспросила я, прищурив один глаз. – Да ты никак джентльмен.
Я тут же вытащила кошелек и принялась пересчитывать деньги. На пиццу Чащину хватит. Если что – он и заплатит, раз такой умный.
– Окей, угощу. Пошли в пиццерию, – приняла я щедрое решение.
– Прости, мой друг Бурундукова, – еще более важно изрек Дмитрий, – сегодня никак не получится.
– Почему?
– Сегодня я иду на свидание, – бросил он как бы невзначай, но явно ждал моей реакции.
– С кем это? – тут же жутко заинтересовалась я, и даже чуть вокруг не запрыгала. – С кем, с кем, с кем?
– Не твое дело, – отвернулся он, важный, повелитель павлинов.
– Кто на тебя клюнул, Чащин? Она что, тупая? – нетактично заржала я. – Или слепая?
– Эй! – возмутился Дима. – Бурундукова, я тебе врежу сейчас!
– Только попробуй!
– И брат-боксер не поможет.
– А ты откуда знаешь, что Федька боксом занимался? – удивилась я, отпрыгивая на пару ступенек вниз. Переполненный ленивыми студентами лифт мы дружно проигнорировали.
– Ты говорила, – ничуть не смутился русоволосый парень. – Ты вообще много болтаешь, и все не по делу. Бурундукова – находка для шпиона.
– Чащин – находка для дуры! – издевательски заржала я. Димка в шутку замахнулся на меня, я дунула вниз и все-таки споткнулась на последних ступеньках из-за развязавшегося шнурка.
– Ты невероятно грациозная бурундучиха, – покачал головой Чащин, оказавшись тут же около меня, нагнулся и протянул руку, чтобы помочь встать. Я ее проигнорировала и поднялась самостоятельно, отряхивая джинсы. Он без улыбки убрал руку за спину и внимательно посмотрел на меня. Сначала я даже подумала, что он чем-то расстроен, но почти моментально выражение его лица изменилось, и парень засмеялся над своими словами.
– Еще раз назовешь меня так, я сама вдарю тебе – и это не просто слова, а обещание, – сердито сказала я.