Теряя наших дорогих учениц, мы не можем скрыть от Вас, что испытываем печаль и беспокойство; мы скорбим, поскольку это скорое расставание разобьет те почти родительские чувства, которые они нам внушили, и наша боль возрастает при виде прерванных трудов, столь славно начатых и требующих только небольшого времени, чтобы прийти к столь же славному завершению. Через год каждая из Ваших барышень была бы совершенно в безопасности от возможных превратностей судьбы, каждая из них получила бы одновременно и образование, и педагогическую подготовку. Мадемуазель Эмили собиралась учиться играть на пианино, получая уроки у лучшего из бельгийских учителей; она и сейчас уже имела учениц; она утратила бы пробелы в знаниях и еще больше мешающую ей робость. Мадемуазель Шарлотта уже начинала давать уроки на французском и приобретать ту уверенность в себе, тот апломб, который так нужен педагогу; еще лишь год – и работа была бы закончена, и хорошо закончена. Тогда мы смогли бы, если Вам будет угодно, предложить Вашим дочерям – по крайней мере одной из них – место, соответствующее ее вкусам и способное дать ей ту прекрасную независимость, которую так трудно обрести молодой особе. Поверьте, сударь, что нами движет отнюдь не личный интерес, речь идет о сердечной привязанности. Надеюсь, Вы простите мне эти слова о Ваших детях, но мы так озабочены их будущим, как будто они являются членами нашего семейства. Их личные качества, их добросовестность, их исключительное усердие – вот и все причины, которые толкают нас на это, может быть, рискованное предложение. Мы знаем, сударь, что Вы способны более зрело и мудро, чем мы, оценить последствия, которые будет иметь для Ваших дочерей незаконченное образование. Вы сами решите, как следует поступить, и простите нам эту вольность, если соблаговолите принять во внимание, что причиной, побудившей нас действовать таким образом, было самое бескорыстное чувство, огорчающая нас необходимость смириться с тем, что мы не сможем больше быть полезны Вашим милым детям.
Прошу Вас, сударь, принять мои заверения в глубочайшем уважении,
К. Эже (фр.).
>172 Учительница, осуществляющая надзор; классная дама (фр.).
>173 Запретная аллея (фр.). Эта узкая, спрятанная в зелени аллея в саду пансионата была запретной для учениц, поскольку соседствовала со школой для мальчиков.
>174 Лувенские ворота (фр.).
>175 Супруг (фр.).
>17631 мая 1843 года
О СМЕРТИ НАПОЛЕОНА
Наполеон родился на Корсике и умер на острове Св. Елены. Между этими двумя островами нет ничего, кроме широкой жгучей пустыни бескрайнего океана. Он был сыном простого дворянина, а умер императором, но уже лишенным короны и в оковах. Что же было между его колыбелью и его могилой? Карьера удачливого воина, поля битв, море крови, трон, потом снова кровь – и оковы. Его жизнь – это небесная арка, две крайние точки которой касаются земли, а сияющая дуга измеряет высоту неба. У колыбели Наполеона радовалась его матушка; в родительском доме он был окружен братьями и сестрами, позднее в его дворце жила женщина, которую он любил. Но у смертного ложа Наполеона не было никого – ни матери, ни брата, ни сестры, ни женщины, ни ребенка! Пусть другие рассказывают и повторяют рассказы о его подвигах, я же ограничусь размышлением о его одиночестве в смертный час!