— Ты не мог бы отвезти меня в отель? — спросил я у репортера. Этот кретин решил было, что я предлагаю ему что-то неприличное. На прощание он дал мне свою визитку, и я обещал позвонить, если понадобится.
Я не сомневался, что Ирене и Лусмила как раз изучают анатомию Бу, и потому предстал перед дверями албанки не без внутренней дрожи. Каково же было мое удивление, когда в номере не оказалось никакого нубийца. Как выяснилось, он извинился перед Лусмилой через Человека Со Шрамом и просил передать, что он слишком устал и не готов к серьезному разговору. Разочарованные девицы, у которых, по словам Ирене, даже кончики пальцев чесались от желания прикоснуться к нубийскому божеству, отправились опустошать мини-бар. Магический реализм по-африкански, подумал я, а вслух спросил у Лусмилы, что она собирается делать дальше.
— Он придет завтра утром, когда как следует выспится.
Лусмила ошибалась. Нубиец не пришел ни утром, ни вечером, а между тем Докторша, разочарованная неудачей своих лучших охотников, уже начинала потихоньку терять терпение и даже предложила прислать подкрепление, на что я, набравшись наглости, попросил парочку военных вертолетов.
По-моему, он очень ранимый, — заявила Ирене, давно уже чувствовавшая себя в номере Лусмилы как дома.
— Не надейся, что у твоих клиентов будут такие же тела, как у Бу, — парировал я, и Лусмила возмущенно фыркнула. Потом она подошла ко мне и с чувственной дрожью в голосе прошептала на ухо:
— Хочешь, мы вызовем твою мать?
Я, как ни пытался, не смог скрыть изумления. Такими вещами не шутят, и албанка сумела вывести меня из равновесия, уж это она умела, как никто другой. Она взяла меня за руку и спокойно выдержала мой взгляд, который должен был испепелить ее, но на деле оказался чуть теплым. Ирене перестала обращать на нас внимание, свернулась клубочком на кровати, прикрыв лицо рукой от света, опустила веки и затихла. Лусмила продолжала:
— У меня есть доска. Мы можем позвать твою маму и спросить, где она сейчас и как ей там, у меня хорошо получается, всегда приходят нужные покойники, и злые духи не мешают.
Она отпустила мою руку и принялась копаться в чемодане в поисках доски для вызова духов, двигаясь, словно робот, который был создан другим роботом и подчиняется не человеку, а самому себе. Отыскав доску, Лусмила положила ее на пол, уселась рядом и предложила мне присоединиться. Возможно оттого, что во мне самом было немало от робота, созданного другим роботом, я решил принять участие в этом фарсе, подыграть своей вечной сопернице по олимпийской гонке, показать ей, что моя внутренняя крепость выстоит, несмотря на все ее ухищрения, какими бы коварными и нелепыми они ни были. Ирене попросила меня немного убавить свет, я повернул тумблер, и в комнате воцарился мягкий кремовый полумрак. Ирене поблагодарила меня, убрав руку с лица. Я уселся рядом с Лусмилой перед доской, на которой были в круг написаны все буквы алфавита. Она поставила в центр кубик и попросила меня положить на него кончик пальца и держать, пока кубик не начнет двигаться. Неужели это и вправду могло произойти? Я спросил у Лусмилы, когда она открыла в себе способности медиума, и та призналась, что совсем недавно. Ей хотелось пообщаться с какой-нибудь знаменитостью, исторической личностью.