– Прокопенко понимает, что его ищут, а как это делается, он прекрасно знает. Но куда он мог залечь? – нахмурился Ларионов. – Мне кажется, он в городе. Здесь, если есть надежное жилье, никто не найдет. В области у него нет никого, а еще большая вероятность встречи с теми, кого он сажал. Уголовники не забывают про ментов, которые их брали. Я вот все никак не привыкну к тому, что я полицейский, – усмехнулся он. – Впору нам царские значки выдавать с изображением легавой собаки, что означало уголовный розыск. Оттуда и прозвище – легавые. В городе Прокопенко. Но как же все сложилось для него удачно, – процедил он. – А то бы мы уже взяли и остальных. И я теперь допускаю, что из ментов он там не один был.
– Скорее всего, так и есть, – согласился Карлов. – Представляю сейчас состояние Леньки. Он же сколько раз с ним за руку здоровался! А почему тогда не послушали…
– Да пьянь он, – перебил его Ларионов. – Иванов – алкаш известный. Он позвонил, ему не поверили. Все логично. Он же подвыпивши был, и к Валерке Суханову, брату Леньки, зашел на похмелку попросить. Вот его на хрен и послали. А кто надпись стер, – он качнул головой, – собственно, доказать это все равно бы не смогли. Но Прокопенко понял, что Леньке доказательства не нужны, вот он и соскочил. Чем, собственно, подтвердил правоту слов Иванова. Сколько лет прошло, а Иванов, хоть и алкаш, не забыл. А молчал, потому что сразу понял – не поверили и уже никогда не поверят. Да и он сохраннее будет. Если бы Прокопенко узнал, тут же бы грохнул… В общем, понимаю я Иванова. А Леньке повезло, что он на метеостанцию ушел. Все-таки повлияла на него встреча с Березовой, – усмехнулся он. – А ведь он утверждал, что никаких отношений с порядочными женщинами не допустит. Хочется бабу, заплатил, и все дела. А тут все-таки зацепило его. Да, собственно, и ее тоже, – кивнул он. – Но нет у них будущего, – уверенно добавил он. – Ленька никогда с ней не будет. Собственно, как любой нормальный мужчина. Жить за счет женщины и быть вроде альфонса, – он качнул головой. – Я бы так не смог…
– А многие живут и вполне довольны, – засмеялся Карлов. – Как мужчины, так и женщины. Но я тоже не смог бы. Хотя бы потому, что уже женат на враче-терапевте, – захохотал он. – И получаю больше, чем она. Правда, Ленька говорит, что если бы она работала, как все медики, то выходило бы больше, чем у меня, раза в два. Но жить за счет подачек, – он качнул головой, – российскому полисмену не положено.
– Точно, – засмеялся Ларионов. – Полисмен все-таки лучше, чем полицейский. Я поначалу думал, что раз полицейский, то чуть ли не предатель. В войну полицейский был предателем родины. И при царе полицейские были. А…