Эта тема никогда не обсуждалась ни на лекциях, ни в бесчисленных учебниках, которые они вызубрили.
— Конечно, можно! — решил Эснесс.
И они начали думать. Есть ли что-то общее между стратегиями, которые они изучали в университете, и задачей дать оценку здоровью целой страны? Как ни странно, ответ оказался положительным. Аномалии стоимости и инерции акций, которые они изучали, работали и для целых стран.
Это был грандиозный прорыв. QRG могла оценивать фондовый рынок страны, делить показатели на балансовую стоимость каждой компании и получать коэффициент котировки акций всей страны. Если у Японии этот коэффициент составлял 1, а у Франции — 2, то Япония была дешевле Франции. С этого момента инвестиционная стратегия стала очевидной: играй на повышение Японии и понижение Франции.
У этого открытия было множество способов применения. Не важно, что производит компания (приборы или танки) и кто ей управляет (мудрецы или шуты). Специфика государственной политики, руководство и природные ресурсы только косвенно влияют на ситуацию. Количественный метод можно применить не только к акциям и облигациям страны, но и к ее валюте, товарам, деривативам — чему угодно. Команда Эснесса разработала модели, которые выявляли возможности сыграть на соотношении дорогого и дешевого. Вскоре появились стратегии, основанные на инерции.
Руководителей Goldman поразили результаты работы талантливых молодых квантов. В 1995 году они решили создать небольшой хедж-фонд с 10 миллионами под управлением.
Его назвали Global Alpha. Он стал одной из лучших трейдинговых групп на Уолл-стрит. В августе 2007 года Global Alpha также станет одним из основных катализаторов квантового коллапса.
В первые годы работы в Goldman Эснессу не раз приходилось сталкиваться с главным архитектором Денежной сети Фишером Блэком.
Как и Торп, Блэк помог связать послевоенные научные разработки с инновациями на Уолл-стрит, которые привели к квантовой революции. В отличие от практичного Торпа, Блэк был скорее теоретиком и в чем-то даже философом. Среди причуд, которыми он славился, особое место занимали провалы в разговоре, длительные неловкие паузы, бывшие полной неожиданностью для собеседника и смущавшие его. Эснесс столкнулся с этим его свойством в Goldman. Он приходил к Блэку в кабинет, находившийся в двух шагах от операционного зала, чтобы ответить на вопрос великого ученого о каких-нибудь рыночных явлениях. Эснесс с порога выпаливал все свои идеи, а в ответ получал пустой взгляд. Затем Блэк поворачивался лицом к мерцающему монитору своего компьютера и молча думал, иногда несколько минут. И только после невыносимо долгого молчания он поворачивался к собеседнику и произносил что-то вроде: «Может, ты и прав».