Вскоре после барселонского приключения Мюллер снова взял клавиши и вышел за дверь своей квартиры в Трибека.
Он волновался. Он все еще не был уверен в себе и с трудом мог унять дрожь. Он отправился на ближайшую станцию подземки и быстро сбежал вниз на платформу, бросив жетон в автомат и пройдя через турникеты, волоча за собой кофр с клавишными.
Воздух был сухим и затхлым. Несколько пассажиров стояли на платформе, кто-то — нервно поглядывая на часы, кто-то — читая книгу или газету. Мюллер глубоко вздохнул, поставил на землю кофр, открыл замки и быстро установил клавишные. Он включил инструмент и, покрываясь потом, попробовал несколько нот. Пассажиры бросили в его сторону пару ленивых взглядов. Музыканты в нью-йоркской подземке не были редкостью — маленькие представления в городской суете. Именно на это Мюллер и рассчитывал.
Он закрыл глаза и заиграл мелодию одного из своих любимых авторов, Гарри Чепина, «Cat’s in the Cradle».
My child arrived just the other day
He came to the world in the usual way…
[106]Пара слушателей бросила ему несколько монет в лежащий рядом кофр — им и в голову не могло прийти, что светловолосый певец на самом деле был преуспевающим трейдером одной из самых могущественных компаний на Уолл-стрит.
Мюллер, никогда на метро не ездивший, нечасто встречал в подземке других инвестиционных банкиров. Но однажды один коллега[107] из Morgan проходил мимо и увидел Мюллера, склонившегося над клавишными. Он не поверил своим глазам.
— Пит, что ты тут делаешь? — спросил он, удивленный донельзя, разглядывая Мюллера с головы до ног. Постепенно придя в себя, он добавил: — Но, думаю, ты достаточно заработал, чтобы теперь делать все что заблагорассудится — однако бросать монетку в кофр он не стал.
Все думали, что Мюллер на грани. Человек, который делал деньги, контролируя хаотические движения рынка при помощи хитроумных математических расчетов, теперь, казалось, утратил контроль над собственной жизнью. Все удивленно поднимали брови, но кому какое дело? Группа Мюллера продолжала делать деньги, много денег. Только это и было важно. «Пусть себе сходит с ума. Туда ему и дорога».
Успех давил на Мюллера, который считал себя беззаботным солнечным калифорнийским парнишкой, собирателем кристаллов, певцом, любителем женщин и сложных алгоритмов, а вовсе не беспокойным, погруженным в себя банкиром. Он неделями не появлялся в офисе, потом стал исчезать на месяцы, вдруг заявлялся на день только, чтобы в пух и прах раскритиковать работу PDT и снова исчезнуть.
Один трейдер из PDT окрестил его подход «менеджментом чайки»: неожиданно упасть откуда-то с неба, все обгадить и улететь.