— Я знаю, кто ему наплел гадостей про девочку! — шипел Майрит, в бешенстве расхаживая по коридору перед невозмутимым Коттаром Лонком и ведать не ведая при этом, что за одной из портьер притаилась сама Ильтера, игравшая с другими детьми в прятки и не успевшая покинуть своего убежища до того, как в коридор вломился бледный от ярости король, показываться на глаза которому в таком состоянии было бы крайне неблагоразумно. — Проклятая Даллара, чтоб ей сгинуть под Темной луной!
Тера Морн в своем укрытии сжалась в тугой комок. Она старалась удержаться от слез, но ей было очень страшно. Красавица Даллара Игрен — одна из придворных дам и фрейлин королевы, оставшихся при дворе несмотря на вдовство Майрита, невзлюбила девочку с первого взгляда. До появления Ильтеры Даллара уверенно лидировала в придворном сообществе, а когда окружение короля осознало, что теперь тон будет задавать маленькая девочка, пригретая государем из милости, госпожа Игрен начала терять свое влияние. Она самыми разнообразными методами пыталась доказать Майриту, что девчонке с чародейским даром и подобной наследственностью не место в королевском дворце. Тот сначала смеялся, а когда ему это надоело, попросту выставил Даллару прочь, запретив появляться в его присутствии.
Но изгнанная прочь фрейлина не успокоилась и, видимо, набралась наглости написать принцу о том, что творится при дворе в его отсутствие. И вот теперь Дорнан ан’Койр прислал отцу письмо, в котором требовал немедленно выдворить юную чародейку из стен родного замка. Донельзя сердитый Майрит метался по коридору, а Тера, спрятавшись в нише за портьерой, отчаянно боялась того, что она может услышать. Разумеется, король не станет портить отношения с сыном из‑за какой‑то сироты — оборванки, дочери человека, именем которого в столице до сих пор пугают детей! Ее страшило даже не то, что после изгнания из дворца придется вернуться к прошлой жизни в лесной хижине, где несколько месяцев назад умерла ее бабка — единственный близкий человек, заботившийся о маленькой Ильтере, а то, что над ней нависло очередное предательство. Как только она начинала верить в то, что в жизни что‑то пойдет хорошо, от нее кто‑то отворачивался или уходил. Ей уже начинало казаться, что так будет всегда…
Взбешенный Майрит, выговорившись, вихрем улетел в кабинет в сопровождении верного Лонка. Подождав для верности еще некоторое время, заплаканная Тера выбралась из своего укрытия. Она отправилась в просторную комнату (которую до сих пор страшилась вслух называть своей) и решительно собрала в скромный узелок вещи, с которыми ее привел сюда Майрит. Усевшись на кровати, она стала ждать — по ее расчетам, за ней должны были вот — вот прислать кого‑нибудь из прислуги, кто скажет Ильтере Морн, что ей надлежит отправиться в свой старый дом и навсегда забыть дорогу во дворец. Но за ней не пришли ни через час, ни через два. Расстроенная, заплаканная и бесконечно усталая девочка так и заснула на кровати в обнимку со своим узелком и проспала ровно до того момента, как за ней и в самом деле пришли — звать к ужину. Вопреки ее ожиданиям никто не потребовал, чтобы она немедленно убиралась прочь из дворца, а Майрит за трапезой был, как обычно, весел и спокоен, да и вообще вел себя так, словно ничего не произошло. Конечно, она не должна была знать об этом письме…