– В таком случае я надеюсь, что ты подробно все конспектируешь, чтобы твоим ученикам потом было легче!
– Вас трудно переспорить! – сказала я.
Она наклонилась вперед и легонько коснулась цепочки на моей шее.
– В этой вещи заключена большая сила. У тебя есть и другие, но эта новая. Вокруг нее ореол тьмы, но эта тьма – чистая. Как черная бархатная подушечка, на которой лежит драгоценный камень. Это подарок от твоего друга?
Я кивнула, пытаясь спокойно принимать ее прозорливость.
– Мой учитель ею бы очень заинтересовался, но он живет на другом конце страны.
– Ваш учитель? – воскликнула я, потеряв всякую учтивость. – Но вы ведь такая…
– Старая, – спокойно закончила она мою фразу. – Да. И даже более старая, чем ты, вероятно, думаешь. Это один из эффектов магоделия, разве ты этого не знала?
– Я считала это просто сказкой. Как волшебную палочку или лампу Аладдина.
– Это не очень надежное средство, и если говорить об обычных изготовителях амулетов или заклинаний, то эффект весьма незначителен. Но для тех из нас, кто глубоко погрузился в воды магического источника, он куда сильнее. Этот эффект не выбирают, знаешь ли. Или, можно сказать, он сам выбирает тебя.
– Я всегда считала, что моя бабушка очень молодо выглядит, – медленно сказала я. – С тех пор, как мне исполнилось десять, я ее не видела. Когда я стала старше, то решила, что это потому, что она не была седой – вот и не выглядела как старушка.
– Я не знала твою бабушку, но знала других Блейзов, из старшего поколения. Могу предположить, что она была куда старше, чем ты можешь себе представить.
– Была, – сказала я. – Но это не помогло ей пережить Войну Вуду, как и моему отцу.
– Мне очень жаль.
– Я не могу с уверенностью сказать, что они погибли. Но я никогда не поверю, что бабушка жива и не прислала мне ни единой весточки… – мой голос дрожал. – Я… Я всю жизнь провела с мамой и ее родственниками, даже когда с нами еще жил отец, это было так. Кроме последних четырех месяцев. Уже почти пять. Для меня это тяжело.
Она задумчиво посмотрела на меня:
– Подумай о том, что, может быть, ты должна была достичь определенного возраста, прежде чем твой дар раскроется.
– Но должен же быть более легкий путь?
Она снова засмеялась.
– Всегда кажется, что должен быть более легкий путь. Я тоже попыталась улыбнуться.
– Мои двоюродные сестры и братья, дети маминых сестер – в моем возрасте у них уже были свои семьи. Те, что младше, занимаются спортом или коллекционируют марки, или кукольную мебель. Двое учатся в колледже, Анни хочет быть морским биологом, а Вильям – учителем младшей школы. Мир Других для них словно не существует. Даже Чарли говорит, что он почти забыл, кем был мой отец, хотя если кто-то и должен это хорошо помнить, то это он.