– Прошу также учесть: Европейский суд по правам человека в апреле 2012 года установил, что СССР в катынском расстреле польских пленных невиновен[59], – вставил Секретарь.
– Правда?! Я не знал… Спасибо! – кивнул я ему.
Судья спросил:
– Свидетель, как вы можете это прокомментировать?
– Все это бред, – заявила Новодворская. И убедительно доказала свою правоту: – В двадцатом веке не было никого омерзительнее, чем проклятые коммуняки. А значит, все наихудшие преступления – на их кровавых по локоть руках. А Европейский суд лег под кровавого мерзавца Путина.
– Спасибо. Ваша логика понятна, – поклонился Судья.
А Прокурор задала следующий вопрос:
– Скажите, вот вы называете СССР империей зла. Но не уместнее называть так НАТО, и конкретно США, которые вторгаются в любую страну, которую сочтут достаточно беззащитной?
Московская Дева отрезала:
– НАТОбоязнь – это как водобоязнь, разновидность бешенства.
– А когда НАТО безо всяких оснований бомбит иракцев или сербов – это не достаточная причина для боязни? – спросил я.
Новодворская сообщила, ничуть не колеблясь:
– Иракцы и сербы оказались недостойны демократии. Они не вписались в цивилизованное общество, и для их же блага им гораздо лучше передохнуть.
Тут даже терпение Судьи лопнуло.
– Пацие… простите, свидетель Новодворская отклоняется ввиду ее невменяемости, – решил он. – Будьте любезны покинуть зал.
Но не тут-то было. Она отбивалась, что-то выкрикивала о поганых коммуняках и поганых русских, о том, что Трибунал недемократичен, подстроен погаными русскими коммуняками – и вывести ее удалось лишь под усиленной охраной. Минут десять из зала выветривалась атмосфера скандала, внесенная туда этой экзальтированной особой; сразу продолжать работу было нельзя.
– У защиты есть кто-нибудь… поприличнее? – поинтересовался наконец Судья, переведя дух и не сдержав некоторую эмоцию.
Адвокат пошептался с клиентом и ответил:
– Приглашается свидетель Сахаров Андрей Дмитриевич.
По залу пронесся вздох благоговения. Сейчас явится совесть нации! Тот самый, который… что-то там, точно не помним… но телевизор говорит – совесть нации.
Сейчас очистим душу прикосновением к прекрасному.