"Ну вот, еще один кандидат в женихи, - мрачно думала она, потеряв надежду разобрать хоть что-то из доносившегося до неё шепота. - Чисан по душе маме и дочке, а Орбек - папаше. А меня кто-нибудь спросит? Или у них здесь так принято? Не успеешь опомниться, как станешь чьей-нибудь женой. Нет, только не это. Уж лучше в лес!"
Её передернуло от чувства гадливости. Странного и неестественного, но такого сильного, что даже затошнило. За время, что она прожила у аратачей, девушка более-менее привыкла ко многому. Вот чужое прикосновение по-прежнему вызывало в ней отвращение. Фрея понимала, что причина этого в её прошлой жизни, но она надежно спрятана в черных провалах памяти.
Девушка проснулась от тупой боли в пояснице и внизу живота. "Где же это я так умудрилась спину сорвать?" - подумала она, приподнимаясь на локте, и тут же почувствовала под собой что-то мокрое и липкое.
С тревогой откинув одеяло, Фрея едва не заорала. Сжавший горло спазм не дал ей разбудить мирно спавших аратачей.
"Я умираю? - металось её сознание, словно перепуганная птичка. - Поранилась? Внутреннее кровотечение? Мамочка!!! Спасите, кто-нибудь!!!"
Но едва девушка обрела способность говорить, как сразу же вспомнила, что это такое, и скрипнула зубами. "Ну, конечно! Вот дура. Жить будешь. Только что делать со всем этим... безобразием?"
Насколько она могла судить, средств гигиены, к которым она привыкла, здесь не наблюдается. Но как-то же женщины выходят из положения?
Надвинув одеяло, Фрея тихо позвала:
- Полома! Полома!
Но та продолжала мирно спать, а вот её папаша на своем месте подозрительно завозился.
Девушка дотянулась до джинсов, мимоходом подумав, что хорошо хоть их не испортила. В кармане нашла три завалявшихся орешка.
Ей повезло со второго раза попасть в плечо женщины, выставленное из-под одеяла. Вздрогнув, Полома приподняла голову, недоуменно оглядываясь.
Фрея окликнула её громким шепотом, а когда женщина недовольно поинтересовалась, что случилось, испуганно замахала руками, прикрыв рот ладонью.
Быстро просыпаясь, Полома понимающе кивнула и встала, что-то шепнув завозившейся матери. В вигваме стояла серая полумгла - предвестница рассвета. Осторожно обойдя вокруг чуть тлевшего костра, женщина подошла, тревожно вытягивая шею.
Фрея приподняла край одеяла.
- Я все вымою, - пролепетала она побледневшими губами, глядя, как на глазах мрачнеет обычно доброе и благожелательное лицо Поломы.
- Лежи, - проворчала та, направляясь к матери.
"Ну вот, только этого мне еще не хватало, - с усталой обреченностью думала девушка, глядя на шушукающихся женщин. - Сейчас орать начнет".