– А ты? – Яр возмущенно хмыкнул. – Девочка, за кого ты меня принимаешь? В тебе половина моего веса – одной рукой вытащу.
– Не будьте кретином. – Данка посмотрела на него так, будто в последнем не сомневалась. – Просто получится на труп больше. А вам еще весь мир иметь, – и впервые улыбнулась Яру. – Все нормально будет. Поскакали.
В том, что мероприятие закончится хорошо, Яромиру довелось-таки несколько раз усомниться. Когда спускались, рубя ступеньки, по громадным ледяным глыбам. Когда по очереди перепрыгивали трехметровой ширины трещину. Когда Данка ползком исследовала снежный мост. На ощупь, на слух, на нюх или на чуйку.
Еще Яр поволновался, когда пришлось крепить петлю к вырубленному во льду столбику и спускаться – дюльферить – по тридцатиметровой стене, пропустив веревку вокруг бедра и через плечо.
Каждое мгновение Яр, замирая от страха, поминал отсутствующий кокон. Зато потом, когда они устроились передохнуть после ледопада, Яр оценил нагромождение сверкающих глыб с неподдельной гордостью.
Дальше ледник тек полого и казался проспектом. Но Данка охладила пыл, не позволив снять обвязку и вообще – расслабляться.
– Скажи. – Яр все равно уже чувствовал себя победителем вершин. – А что тогда тебе Заур сказал?
– По-свански – «пускай горы судят».
В голове не укладывалось, что его всерьез могут считать ответственным за гибель группы.
– Любой суд признал бы меня невиновным! Есть же законы…
– Юристы-адвокаты, – махнула рукой на север Данка, – там. Здесь свои законы, простые. Человек умер. Вы виновны. Право Заура – мстить. Понаехало б потом всякого Интерпола – вы же шишка небесная. Но тут никто бы им ничем не помог.
То, как она спокойно, уверенно это сказала, прогнало легкий озноб вдоль позвоночника. До Яра вдруг дошло, что именно так бы оно и было. Предпочтительный для Заура вариант – позвать на стену и разобраться наедине, чтобы не подставлять свидетелей. Но можно и на месте. Свидетели поймут.
– А если бы я Заура убил, защищаясь?
Данка отрицательно мотнула головой:
– Вы слабый. Не смогли бы убить.
Яромир задумался. Дело даже не в адвокатах-прокурорах, хотя и в них тоже. Но главное, что жизнь – это святое.
– Наверное, права. Не смог бы. В последний момент бы остановился.
– А Заур бы не остановился. Боча – его брат.
– Жаль, – помолчав, признал Яр. – Ну и денек. Напиться и забыться.
– Да, – поежилась Данка, – от глотка араки б не отказалась. Когда спустимся.
– Лучше уж арбун – звезд на десять. И сейчас.
От нечего делать, наверное, слегка поспорили насчет адекватности выбора места и времени потребления. После – качеств некрепкого демократичного самогона-араки в сравнении с аристократически выдержанным коньяком-арбуном. Каждый в итоге остался при своем мнении. Яр озвучил: вроде и не пили, а от мечтаний на душе потеплело. Как будто на двоих сообразили. Так может, мол, пора перейти на обоюдостороннее «ты», как бы на брудершафт?