«Так вот откуда эти развалины», — вспомнил я о руинах разрушенных в хлам домов.
— Это было всего один раз, мой фюрер, — прогудел Гудериан, обернувшись через плечо.
— И что? Разве этого мало? Ваши танкисты должны громить дома в России, а не расстреливать их здесь на виду у всех. И это нам повезло, что его монстр, — он оставил погон Гудериана в покое и показал на меня пальцем, — не успел никого сожрать.
Я почувствовал, как у меня по спине побежали капельки холодного пота. Похоже, у Валленштайна дела вообще шли из рук вон плохо. Как бы мне в скором времени не пришлось и в самом деле отведать гостеприимства папаши Мюллера.
Гитлер заложил руки за спину и опять зашагал по комнате.
— Ни на кого нельзя положиться, ни на кого. Кригер обещал ещё неделю назад решить вопрос с устойчивостью мутаций. И что? Где результат? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Прошу слова, — как школьник поднял руку генерал с узким лицом, крючковатым носом и зализанными назад волосами. Фюрер кивнул. Генерал повернулся ко мне: — Герр барон, две недели назад в Рейхстаге вы мне шепнули по секрету, что хотите разработать вакцину и газ для мутации людей в вервольфов непосредственно на поле боя. Вы тогда сказали, что Кригеру с его фабрикой оборотней до ваших проектов, как до луны. У вас получилось?
Все посмотрели на меня. Даже Гитлер перестал шастать по комнате и, подобно футболисту, сложил руки на интересном месте.
Я растерялся не зная, что сказать в ответ. Что я знал о работах Валленштайна? Ничего, кроме тех записей, что успел прочитать.
В памяти неожиданно всплыли бумаги из лаборатории. Там что-то было об этом. Газ… вакцина… воздействие препарата на мышечные ткани… Вспоминай, Саня, вспоминай!
— Барон! — голос фюрера прозвучал ударом хлыста. — Что вы молчите? Вам нечего сказать?
Во рту пересохло. Я несколько раз сглотнул, но в горле осталось сухо, как в пустыне.
— Есть, — выдавил я из себя и удивился, не узнав свой голос.
— Ну так поделитесь с нами, не молчите, — подбодрил меня молчавший до этого вояка с моноклем в глазу.
— Сейчас проходит последняя стадия испытаний, — пробормотал я, — осталось стабилизировать изменённую клеточную структуру объектов. Мутагенезный потенциал материала…
Фюрер сморщился, как от зубной боли.
— Барон, я достаточно наслушался вашей учёной болтовни. Вы можете сказать нормально, без этой ерунды: вы близки к прорыву или нет?
«А хрен бы с ним. Или пан или пропал».
— Да, мой фюрер. До завершения разработок осталось совсем немного…
— Хватит! — прикрикнул он. Сгорбившись и слегка подволакивая левую ногу, Гитлер вернулся к столу, сел в кресло. Я же так и остался стоять, хотя ноги меня уже почти не держали, появилась предательская дрожь в коленках, сильно взмокли подмышки. — Я сыт вашими обещаниями по горло. Вы будете работать в одной команде с Кригером, он, в отличие от вас, уже пачками штампует вервольфов. У него там не всё гладко с этой вашей стабильностью, ну так и помогите ему разобраться с этим.