- Возможно, я обозналась, - неуверенно предположила она, все еще оглядываясь на переулок. - Возможно, это был не Влад, а кто-то другой, похожий на него. Но, в одном я уверена однозначно, он смотрел именно на нас. Он следил за нами.
Ее бросило в неприятную дрожь, и она обронила:
- Жуть-то какая.
Энни тяжело вздохнула, пытаясь собраться с мыслями, и придумать самое логическое объяснение произошедшим событиям. И в этот момент она случайно заметила, что по волосам Ветты ползет Божья коровка.
- Coccinellidae! - восторженно воскликнула она и бережно сняла жука с волос подруги.
- Что?! - удивленно переспросила Ветта, заглядывая в руку подруги.
- Божья коровка, - объяснила Энни, показывая жука Ветте. - Невероятно, откуда она взялась в такую холодную осень?
- А знаешь, это очень хороший знак, - с улыбкой отметила Ветта.
- Да, знаю. Говорят, тот человек, на которого сядет Божья коровка в скором времени будет очень счастлив.
- Лучше бы она села на тебя, - не задумываясь, заявила Ветта.
- Хм, - ласково улыбнулась Энни, и с признательностью ответила, - как мило с твоей стороны. Но, видишь ли, я считаю, что тебе она больше к лицу.
Энни подошла к ближайшей клумбе и аккуратно посадила маленького жука на лепесток цветка. И только теперь она вспомнила, что Ветта говорила по телефону со своим отцом, и решила, будет не лишним поинтересоваться, что случилось.
- Тебе звонил отец? Что-то случилось?
- Нет, ничего особенного. Все как обычно, - легко ответила Ветта. - Он у меня очень заботливый. И поэтому звонит мне каждый день.
- Это хорошо. Замечательно, что у тебя такой внимательный отец, - произнесла Энни с призрачной грустью.
Ветта заметила нотку печали и, догадываясь о причине ее присутствия в голосе Энни, спросила:
- А твой отец? Какие у тебя с ним отношения?
- Мой отец? - растерянно переспросила Энни, будто бы совершенно не ожидала подобного вопроса. - Мои родители разошлись, когда я была еще совсем маленькой. С тех пор он звонит мне максимум два раза в год, а то и реже. Думаю, большую часть времени он вообще забывает о моем существовании.
- Энни, мне очень жаль, - с искренним сочувствием произнесла Ветта, взяв подругу за руку, выражая моральную поддержку.
Энни опустила взгляд, медленно шагая вверх по улице.
- Знаешь, - вскоре проронила она, поддавшись желанию излить душу, - когда я была маленькой, мне его очень не хватало. По ночам я плакала в подушку и просила Бога, чтобы папа вернулся ко мне. Но особенно трудно было моей маме, так как отец нам совершенно не помогал. Она всегда тяжело и много работала, чтобы обеспечить меня всем необходимым. Помню, когда мои родители расходились, отец сказал мне, что я все пойму, когда буду взрослой. Видимо, он имел в виду что людям, которые не сошлись характерами, нет смысла продолжать жить вместе и мучить друг друга. Но знаешь что?... Я уже взрослая. И я все равно не понимаю. Я не понимаю, как можно было оставить своего ребенка. Как можно забыть о нем? Ведь он звонит мне только ради того, чтобы утихомирить свою совесть. Он совершенно не старается помочь мне или облегчить мою жизнь. Он спрашивает как у меня дела, дает нелепые советы, а затем кладет трубку и благополучно забывает обо мне еще на год. Я никогда не видела отцовской заботы и отцовской защиты. Я смотрела на других детей и не могла понять, чем я хуже них. Во мне всегда зарождалась эта противная зависть к другим детям, у которых в семьях все благополучно. И я всю свою сознательную жизнь пытаюсь с ней бороться.