Когда я вышла из комнаты к общему столу, все присутствующие вздохнули с облегчением. Хозяйка дома вместе с подругой читали мне нотации, что я собой не дорожу и понапрасну рискую. Сирин же только кивал в такт их словам, молча, соглашаясь с ними.
- Да все со мной в порядке. Силы восстановятся и придут в норму, - я пыталась всех успокоить. Хозяйка продолжала причитать что-то себе под нос, а Анза только развела руками, что всегда себе на уме и что хочу то и делаю. Я не отрицала. Всегда такой была.
- Ну, раз так, то хотя бы скажи, как ты вообще додумалась светлое заклинание использовать, оно же могло тебе убить? Да и если бы не убило, случилось бы что-то другое не менее плохое. Колдовать после такого эксперимента могли не многие. Магический узор выжигался полностью.
- Но все обошлось, это самое главное. А сила вернется. Так что остается одно, разобраться с Атори и дальше в путь.
Со мной спорить не стали, все просто молчали. Травница что-то варила, резкий запах щекотал нос, что хотелось чихнуть. Как оказалось это предназначалось мне. Как только отвар был сварен, она сунула мне под нос это варево и приказала пить. Сморщив нос, мне ничего не оставалось, как исполнить приказ лекаря. Через силу пришлось выпить все содержимое. Но после я заметила легкое покалывание пальцев и прилив сил. Энергетическое зелье, дававшее нам во время учебы в академии дополнительные силы, когда мы проводили ночи за конспектами и учебой.
- Спасибо, - поблагодарила я хозяйку. На что она фыркнула и ушла к себе, оставив все съестное на столе. У меня заурчало в желудке, и проснулся аппетит.
Плотно поужинав я решила навестить старого друга. Подруга и вампир не пошли со мной по моей просьбе. Я им была за это благодарна.
До дома Атори я дошла быстро. Зайдя в его лабораторию, застала того сидящем в круге. Все так, как и сказал Рин. Он сидел на коленях и ждал магистра, для того чтобы услышать приговор. Это случиться, но не сейчас. Я пришла к другу детства, а не к осужденному. Присев рядом, и протянув бокал вина, спросила:
- Тори, как ты докатился до призыва потустороннего?
- Аби, ты? - Удивился друг. А я улыбнулась. Так меня называл только он во времена нашего тесного общения и детских игр. Атори всегда был желанным гостем в нашем доме. Он практически жил у нас, когда его отец вспоминал о том, от кого он рожден. Поэтому мне было сейчас очень тяжело разговаривать с другом, которого я помнила как хулигана и весельчака, оказавшегося сейчас преступником. Но пусть лучше я, чем какой-нибудь чужой человек.