В то же время именно Анни производила впечатление счастливой женщины. Когда не тосковала о Вильме, конечно.
Уголки губ Кертту опустились, словно поддетые невидимыми крючками.
— Обычно мы не пускаем посторонних, здесь бывает всякое…
— Вы Кертту, сестра Анни Аути?
— Да.
— Я только что от нее. Она напекла булочек…
— А я никогда не пеку. Какой смысл, если можно купить? Да и руки у меня, как видно, не из того места растут.
«По крайней мере, она говорит», — оживилась Анна-Мария.
— У вас есть туалет? — спросила она.
— Есть, — кивнула старушка.
— Можно? — Инспектор скорчила страдальческую мину. — Очень надо. А до города еще так далеко!
— Входите скорей, не то напустите холода. — С этими словами Кертту приоткрыла дверь, но лишь настолько, чтобы Анна-Мария смогла протиснуться в щель.
— Нет, я не особенно любила Вильму, — покачала головой Кертту. — Это она заморочила моей сестре голову.
Они сидели за кухонным столом и разговаривали. Анна-Мария сняла куртку и повесила ее на спинку обитого зеленой тканью стула.
— И чем же она заморочила голову вашей сестре?
— О, самыми разными глупостями! — развела руками Кертту. — Летом средь бела дня они вместе купались в озере. Голые! И даже не после бани, а просто так. У Анни грудь свисала до пупа. Ужасно! Совсем с ней стыд потеряла! Да и Вильма охотно демонстрировала местным парням татуировки на своей заднице…
Во дворе снова послышался лай, а затем сердитый голос: «Заткнись!» Однако собака и не думала униматься.
На крыльце раздались шаги: кто-то топал ногами, стряхивая с обуви снег. Наконец в дверях показались двое мужчин.
«Туре и Яльмар», — догадалась Анна-Мария.
Ей и раньше приходилось слышать о братьях Крекула. Много лет назад, когда она только что начинала работать в Кируне, ее коллеги разбирали дело о нанесении телесных повреждений. Впоследствии его закрыли, так как пострадавший забрал свое заявление. Анна-Мария запомнила его перепуганные глаза, когда он умолял прокурора прекратить расследование. Это Яльмар избежал в тот раз обвинения. У него несколько судимостей. «Две или три?» — попробовала вспомнить Анна-Мария. И его имя часто мелькает в списках подозреваемых.
Она слышала, что он крупный мужчина, и это оказалось правдой. Яльмар на голову выше брата. Высокий и слишком толстый. Сейчас он стоял, прислонившись к дверному косяку. Жесткая щетина покрывала бледные обвисшие щеки.
«Ему следует есть больше овощей и фруктов», — заметила про себя Анна-Мария. Обоим мужчинам перевалило за пятьдесят, оба одеты в синие рабочие брюки. У Туре волосы стрижены «ежиком». Как видно, он беспокойный человек, все время в движении.