– Мам…
– Ты видела недавние фото президента Хайнд? – захлебывалась та. – До чего жутко выглядит!
– Может, у нее гепатит? – промямлила Пенни.
– А д’Амбрози вообще уже никакая! Так что не вздумай бросить Максвелла! – предупредила мать. – Иначе гореть тебе в геенне огненной!
– Собственно… поэтому я и звоню. – Пенни воспользовалась моментом, чтобы направить разговор в нужное русло. – У тебя сохранились старые номера «Инкуайрера»?
– Диктуй дату, – гордо бросила мать. – У меня все подшивки начиная с семьдесят второго года.
– Шутишь?
– Труд всей моей жизни.
– Смотри, я хочу сделать Максу сюрприз, но есть проблема: я ведь толком его не знаю… Ну-у, понимаешь, детство там, предпочтения…
– А чем плоха вики-как-там-ее?
– Википедия, мам. Нет, не годится. – Пришлось объяснить, что «Вклинус» нанял целую бригаду хакеров, чтобы те прочесывали Интернет и следили за имиджем магната. Любая публично доступная деталь его биографии была под контролем. – Мне нужно что-то из старенького, когда Интернета не было и в помине.
– Милая, это ведь «Инкуайрер», а не «Нью-Йорк таймс», – с сомнением протянула мать.
– Ну мамуль, пожалуйста…
– Что конкретно тебя интересует?
Пенни на секунду задумалась.
– Клички домашних питомцев. Хобби. Может, что-нибудь трогательное про мамашу. Кстати, ее звали не Фиби?
– Так она же умерла?
– Да я в курсе, но было бы так здорово найти его детское прозвище, к примеру, – уперлась Пенни. – Любимый сорт мороженого. Колыбельную. Короче, любую мелочь, помимо официальной информации.
Под конец беседы мать с энтузиазмом воскликнула:
– Поняла! Немедленно отправляюсь в подвал!
– Спасибо, мамуль.
Стоило раз симулировать оргазм, как закрались сомнения в искренности остальных. Пенни больше не доверяла реакции собственного организма. Теперь каждую ночь она терзалась страхом, что в своих восторгах либо переигрывает, либо наоборот. Макса она никогда не любила, зато любила то наслаждение, которое он вызывал в ее теле. Теперь даже оргазмы утратили над ней власть.
Не потому ли прекратилась его связь с Клариссой Хайнд? И принцессой Гвен. И с Алуэттой.
Осталось всего шестьдесят семь дней.
Как бы то ни было, порой приходилось симулировать. Бывали ночи, когда даже воспоминания о горячих губах Алуэтты не могли довести до оргазма. Иногда ей удавалось обмануть Максвелла, но по большей части – нет. Ее тело он знал лучше ее самой.
Когда Пенни попадалась – ее выдавали базилярный пульс, судоральный pH и синюшность эпителия, – Макс бесцеремонно выдергивал прототип, демонстративно рвал свежеисписанные листки и швырял клочки в корзину. Затем открывал ноутбук и в который раз редактировал первое поколение маркетинговых материалов «До самых кончиков».