Лора стремительно вышла, зажав в руке конверт. Жослин последовал было за ней, но, увидев слезы на глазах Эрмин, остановился.
— Я знал его хуже, чем вы с мамой, — тихо сказал он, покачав головой. — Думаю, это был прекрасный человек.
— И превосходный музыкант! — вздохнула молодая женщина. — Я не заговаривала о нем, чтобы не раздражать тебя, папа, но как раз сегодня, сидя за фортепиано, вспоминала о нем. Под его аккомпанемент мне лучше пелось.
Эрмин замолкла, крайне взволнованная. Она ярко представила худощавую фигуру Цале с его светлыми, почти белыми волосами и близоруким взглядом из-за очков.
«Я была с ним помолвлена, собиралась выйти за него замуж, но вернулся Тошан, — вспоминала она. — И потом, Ханс с мамой прожили дружно и счастливо два года… Дорогой Ханс, какая несправедливая смерть!»
Жослин тоже представил себе пианиста. Он даже дрался с ним на перроне вокзала из-за Лоры, которую они оба любили. «Конечно, Цале был в ярости, — подумал он. — Я объявился за несколько дней до их свадьбы, и мое возвращение разрушило их прекрасные планы. Бедный парень, вечно ему не везло. Умереть от пневмонии, пойдя в армию добровольцем…»
Эрмин решила подняться в спальню к матери, ее встревожила острая реакция Лоры. Та, лежа на кровати, зашлась в рыданиях.
— Мама, мне тоже очень больно. Ханс был не только нашим другом, это был большой артист. Прошу, не плачь так, больно на тебя смотреть.
— Твой отец остался внизу? — с трудом выговорила Лора. — Он способен ревновать и к покойному. О, моя дорогая! Не могу выразить, что я чувствую. Мне казалось, что я совсем забыла Ханса, но это известие повергло меня в шок. Ему ведь не было и сорока. Несчастный! После истории с похищением я стала слишком эмоциональна. Эрмин, мы его больше никогда не увидим!.. Я любила этого человека! Это не такое сильное чувство, как то, что я испытываю по отношению к твоему отцу, но я не могу от него отречься.
— Я знаю. Ханс играл существенную роль и в твоей и в моей жизни, — заключила молодая женщина, обнимая мать. — Если бы не война, он остался бы здесь, в Квебеке, и, наверное, не заболел бы. Надеюсь, что в следующие месяцы нам не придется оплакивать близких…
Лора поднялась с кровати, с трудом переводя дыхание. Ее саму удивляла глубина ее переживания.
— Ты имеешь в виду Тошана? — почти шепотом спросила она. — Бог не допустит, чтобы твой муж отправился за океан!
— Я молюсь об этом каждый вечер, — сказала Эрмин. — Мне бы так хотелось, чтобы теперь наша жизнь была светлой! Но я, наверное, оптимистка. Мама, успокойся и скорее спускайся в гостиную. Папа, должно быть, волнуется.