— Мирей такая милая! — произнес Мукки, зевая. — Она готовит нам карамель и большущие пироги!
— А я увижу Мирей? — спросила Киона заинтересованно. — Скажи, Мимин!
— Потом поговорим! — отрезала молодая женщина. — Уже поздно. А теперь спать, мои дорогие!
Она поцеловала сына, потом Киону, потрепав ее по шелковистым волосам. Девчушка схватила ее за руку:
— Мимин! Хочу сказать тебе секрет!
— Слушаю!
— Я знала, что наша хижина сгорит. Я видела сон, а мама говорит, что сны очень важны.
Сердце Эрмин быстро забилось. Она уже угадала в девочке особый дар, дар утешения, успокоения. Но Киона также владела даром предвидения, как и Тала, которая не скрывала его.
— А буря? Ты знала, что вчера вечером должна быть буря?
— Я просила Великого Духа, чтобы он наслал ее, — заявила девочка. — Я прошу его каждый день. Чтобы ты не плакала, чтобы Тошан еще немного побыл с тобой.
Эрмин выпрямилась, она была ошеломлена. У нее возникло странное чувство, как будто ее увлекают в параллельный мир, где крылось то, о чем она с детства догадывалась. Мир, вселяющий веру, мир, где невинная душа могла обрести желаемое.
«Я и вправду слишком доверчива! — упрекала она себя. — Это безумие. Я должна перестать видеть в Кионе волшебницу, смотреть на нее как на сверхъестественное существо. Это пятилетняя девочка, восхитительная, забавная, обаятельная — только и всего».
— Спасибо тебе, родная! — сказала она нежно, избегая новых вопросов. — Спи сладко, ты устала, глазки закрываются.
Она затворила за собой дверь и пошла в гостиную. Мадлен и Тала шепотом спорили на языке монтанье. Они замолчали, увидев Эрмин. Из металлического кофейника доносился аромат кофе.
Молодая женщина села возле печки, все еще потрясенная признаниями Кионы. Обе индианки молча смотрели на нее.
— Хочешь кофе? — предложила наконец Мадлен. — Ты такая бледная!
— Да-да, мне нужно выпить кофе! — согласилась Эрмин. — Я потрясена событиями, которые произошли с нами. Этот листок, на котором написано слово «месть», сгоревшая хижина! Тошан столько сил потратил на ее строительство прошлым летом! От нее остался лишь пепел. Тала, скажи честно, ты знала о том, что снится твоей дочери? Киона призналась, что ей снился пожар в хижине.
Тала казалась заинтригованной.
— Это правда? — спросила она задумчиво. — В таком случае почему она мне ничего не сказала? Великий Дух через сон передает нам сообщения, но она еще слишком мала! Боюсь, это только выдумки. Киона часто слышит, как я пересказываю свои сны, и ей просто захотелось подражать мне.
— Тала, Киона никогда не обманывает! — возразила Эрмин. — Она также утверждает, что сама просит Великого Духа о помощи.