Удачный день продолжился до такой степени, что в «Публичку» он успел вовремя, и молодая библиотекарь нужного отдела, похожая в своих очках на рыбку гуппи, принесла ему заказанный журнал буквально через 10 минут. Непонятно по какой причине, но соответствующие номеру тома и выпуска числа засели у Николая в голове ещё с того вечера, когда он готовился дома к назначенному себе на следующий день общению с Рэмом Владимировичем. С состоявшимся тогда же рассказом про токсический шок у молодых женщин во время и после месячных. Это позволило ему не тратить время, роясь в картотеке или стоя в очереди к подключенному к Интернету компьютеру. Ну, вот и ещё одним делом меньше. День был действительно здорово наполненным, и его концу усталость прочно засела и в костях, и в мыслях.
Статья оказалась достаточно длинная, на 15 страниц, и её ксерокопирование по расценкам «Публички» обошлось в достаточно заметную для него сумму. После массажей шанс отдать отцу хотя бы часть денег всё ещё имелся, но с этим Николай предпочитал пока не торопиться -кто знает, что с ним может случиться дальше. Крепко подумав ещё раз, он всё же сел на метро и поехал в сторону дома. Случившийся с ним на этой же ветке с неделю назад непонятный приступ клаустрофобии не повторился, и до «Петроградской» он доехал без приключений и даже с относительным комфортом, прижавшись спиной к одной из отграничивающих сиденье от автоматической входной двери металлических дуг. Выйдя наверх, он, неожиданно для самого себя сделал кое-что забавное, – то есть дойдя до ближайшего от метро «карточного» телефона-автомата, позвонил домой, и после обычных приветов, сказал озабоченной маме, что опять очень занят, и ночевать дома не будет и сегодня тоже. После этого он направился именно домой, – пешком, внимательно глядя по сторонам.
Никаких подозрительных людей за ним не следовало, никаких машин не ехало по Каменноостровскому со скоростью пешехода. Это, конечно, ничего не значило: в том, как можно засечь профессионально следящих за кем-то людей Николай ориентировался всего лишь на книги, а это не самое лучшее подспорье. Шагая, он минут пять подкидывал на ладони мелкую монетку, и как раз у пересечения проспекта с набережной реки Карповки, где серела громада недостроенной и законсервированной гостиницы, уронил её на асфальт. Вместо того, чтобы подпрыгнуть и звякнуть, монетка встала на ребро и покатилась вперёд. Прыгать за ней Николаю пришлось метра три, нанугав при этом какую-то симпатичную петербургскую бабульку в беретике. Неожиданно получившийся юмористическим инцидент позволил без помех и с извинениями оглядеться, после чего, перейдя мостик, он свернул на изгибающуюся дугой набережную уже более спокойным. Улицу, где по дороге домой на него напали, Николай обошёл, выйдя к родному дому совершенно извращенческим маршрутом, – мимо бывшего ОВИРа и «Дворца Молодёжи» с многометровым красно-белым метеорологическим шаром на крыше.