– Чего-нибудь еще прикажете подать? – почтительно поинтересовался на всякий случай слуга.
– Хассар в вашем заведении водится?
– А как же! Немного, но держим. Дорогое удовольствие.
– Сколько?
– Три серебряные венты.
Альс презрительно фыркнул и впечатал в ладонь орка еще одну золотую монету.
– Сделай мне двойную порцию, – распорядился он. – И про сдачу не забудь.
Прислугу как ветром сдуло. Еще бы он не торопился, когда хассар заказывают на Эрхэ в первый раз за полгода. Удовольствие действительно более чем дорогое. Напиток из мелко истолченных листьев заморского дерева, густо-пурпурного цвета и ни с чем не сравнимого терпко-горького вкуса, могли позволить себе далеко не все. Богатые купцы, высокородные нобили и… наемники, охранявшие торговые караваны на пути через Хейт.
«Вот и еще одно проявление приближающегося безумия», – сделал печальный вывод Ириен, потому что транжирить на внезапную прихоть с таким трудом заработанное золото может только ненормальный. Он погладил припрятанное на груди письмо, как болезненную, незаживающую и зудящую рану. За эти дни Ириен успел выучить его наизусть, прочитав по меньшей мере тысячу раз, словно пытаясь разглядеть за изысканно-простым росчерком дорогих лиловых чернил на преступно дорогой фиалковой бумаге то, о чем отправитель умышленно умолчал. Впрочем, Арьятири постарался не оставить места для поисков иного смысла, выражая свои замыслы настолько откровенно, насколько это вообще доступно.
«Драгоценный мой враг. – Самое честное признание, с которым Альс сталкивался за все годы их нелегкого знакомства. – Надеюсь, что тебе не просто неприятно держать в руках это послание, а оно станет для тебя подлинным потрясением. Скажу больше, я намерен причинить тебе настоящие страдания. И не только тебе одному, иначе это было бы слишком банально. Довожу до твоего сведения, что времена, когда в отношении тебя проявлялась известная мера терпимости, бесповоротно закончились. Времена вообще имеют неприятную тенденцию изменяться, и произошедшие перемены, которые, как я уверен, ты в гордыне своей не пожелал замечать, поставили наши взаимоотношения на грань войны. Ты всегда любил ясность. Что ж, изволь. Я, Арьятири Локира-и-Танно, полномочный а'инт-ран Зеленой Ложи, уже не прошу возвращения в Фэйр. Я требую. Я приказываю. И, естественно, я прекрасно понимаю, что ты проигнорируешь и требование и приказ. На то всем сердцем и уповаю. Сделай так, как я предполагаю. Дай мне возможность затравить тебя, как лисицу, выкурить из той норы, в которую ты забился, превратить твою жизнь в невыносимую муку. Потому что я ни перед чем не остановлюсь. И, прежде всего я найду Джасс. Неужели ты думаешь, что твоя подруга сумеет спрятаться от нас? Да я лично переверну весь Игергард, Маргар и остальной континент, обыскивая каждую деревню, каждый хутор, каждую рощу, поднимая каждый камень и перерывая каждую выгребную яму, пока не приволоку женщину за волосы прямиком в Оллаверн. Ею, кстати, тут чрезвычайно заинтересовались вполне известные тебе особы. Очень сожалею, что я раньше не додумался до такого простого решения. Нашлись люди – подсказали. (Согласись, что люди – создания, обладающие незаурядной выдумкой, когда дело доходит до главного.) Знаешь, как они ловят некоторых опасных зверей? Поджигают лес. А я, если надо, подожгу половину мира, чтобы в итоге сомкнуть руки на твоем горле. Беги, Ириен! Беги, если получится. Но помни, что надеяться тебе не на что». И роскошная летящая подпись полным многосложным именем. Без даты. Только в нижнем уголке тушью выведена руна на Истинном языке, чтобы у Альса не оставалось сомнений, где именно написано письмо. Облачный Дом, Оллаверн, обиталище могущественных магов, названий много, а суть одна.