Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан (Байрон) - страница 267

На первую страницу
Жуану качества свои и в нем
Все совершенства редкие искала;
И мудрецы порой повинны в том.
Нас учит опыт многому, но мало.
Мы горечь истин все же познаем,
А мудрецы упорно забывают,
Что и глупцы на свете ведь бывают.
18
Мудрейший Бэкон, Локк, Сократ и ты,
Божественный[155], чье чистое ученье,
Непонятое, как и все мечты,
Лишь породило новые гоненья,
Лишь укрепило силу темноты, —
За что ты принял это униженье?
Увы, примеров множество таких;
На совести людской оставим их.
19
Что до меня — о славе не мечтая,
Держаться я решил теперь скромней:
Я с холмика спокойно созерцаю
Мельканье лиц и пестроту идей,
Я безмятежно-весело болтаю,
Как на прогулке, с музою моей;
Легко дается мне стихосложенье,
Без всякого оттенка напряженья.
20
Мне кажется, в уменье рифмовать
Заслуги нет, но в легком разговоре
Весьма приятно время коротать.
Когда поэты с музами не в ссоре,
Они умеют строчки сочетать
В изящном стиле «Improvvisatore»;[156]
В подобном стиле рад писать и я,
Но льстивою не будет песнь моя.
21
«Omnia vult belle Matho dicere — dic aliquando
Et bene, diс neutrum — dic aliquando male» [157]>{892}.
За первым не стремись, коль не титан ты,
Второе в счастье нужно и в печали,
Для третьего потребны уж таланты,
Зато везде и всюду мы встречали
Четвертое; в поэме ж сей, друзья,
Вы всё найдете, полагаю я.
22
Я прославляю скромность как систему,
И с гордостью я вовсе не в ладу;
Короткой я задумывал поэму,
И сам не знал, куда я забреду.
Хотелось мне представить эту тему
Цензуры благосклонному суду,
Польстить владык дряхлеющих амбиции, —
Но я, увы, рожден для оппозиции!
23
Я неизменно защищаю тех,
Кто не в чести. И если час настанет,
Когда толпы победной рев и смех
Над бывшими избранниками грянет, —
Я нападать на них сочту за грех.
И, может быть, — меня на это станет —
Примкну я к роялистам; мне претит
И демократ, когда он властью сыт.
24
Я мог бы стать супругом превосходным,
Не зная, как печален мой удел,
Я мог бы, свойствам вопреки природным,
Монахом стать, уйдя от светских дел,
Но никогда в плаще поэта модном
Я щеголять бы дерзко не посмел,
Когда б мои стихи перо зоила
Насмешкой злобною не заклеймило>{893}.
25
«Laissez aller»[158]. В поэме, господа,
Героям самым разным дверь открыта.
Писать о них, казалось, нет труда;
Не нужно Лонгина>{894} и Стагирита>{895};
Но вот в окраске фактов вся беда:
Здесь подобает мудрому пииту
Искусственное к естеству свести,
В явленьях частных общее найти.
26
Когда-то люди создали манеры,
Теперь манеры создают людей.
Прилизаны, приглажены и серы,
Не проявляем воли мы своей.
Конечно, все поэты — лицемеры;
Но как тут быть, каких искать путей?
Следующая страница