Майкл молчал. А девушка говорила и говорила, распаляясь, наполняясь гневом, как бутылка водой. Но самым странным было то, что Майкл чувствовал, что Найра права. При всех видимых благах цивилизации очевидны и ее недостатки. Но неужели жизнь вне цивилизации – лучший вариант для человека? Разве лучше вернуться в пещеры? Холодные, голодные, наполненные ужасами дикой природы, где выживание становится главной жизненной задачей. Нет, такой вариант слишком радикален для современного человека и слишком опасен.
– Прости, – тихий вздох вырвался из груди Найры. – Не надо было тебе всего этого говорить. Наверное, ты думаешь, что я сумасшедшая.
– Нет, Найра. Я не думаю, что ты сумасшедшая. Не больше, чем я или кто-либо другой. Просто ты девушка, которая живет сердцем, хотя я и не знаю, что это значит.
– Когда-нибудь ты это узнаешь… Просто мне больно смотреть на то, во что вы, жители больших городов, превращаете планету. Вы воюете с природой, вместо того, чтобы сотрудничать с ней. Пытаетесь ее покорить, поставить на колени, только вам это не удастся. Природа – наша мать, и однажды ей надоест такое потребительское отношение со стороны человека и она его уничтожит. Знаешь, Майкл, я горжусь, что я индианка. Мы, индейцы, всегда жили в мире с природой, любили ее, уважали как родную мать. Иначе и быть не могло – природа заботилась о нас, давала кров, пропитание. Мы были частью природы, вы же стремитесь во что бы то ни стало отделиться от нее и даже возвыситься над ней. Я не понимаю вас, бледнолицых. Вам всегда всего мало. Наступит ли когда-нибудь время, когда вы скажите: “Все, хватит. Большего нам не надо”? Боюсь, что нет. Тот, кто живет разумом, ненасытен… У меня два брата – один старше меня, другой – младше, но и тот и другой подпали под губительные чары цивилизации. Мне больно видеть, как они гибнут. Для старшего брата алкоголь стал лучшим другом, а младший, как только построили в резервации казино, стал их завсегдатаем и начал поклоняться самому главному богу цивилизации – деньгам, – Найра опустилась на ягодицы и обхватила колени руками. Глаза девушки заблестели.
Майклу стало жалко Найру. Похоже, некоторым действительно лучше было бы не знать, что такое цивилизация.
– Прости, – сказал Майкл, чувствуя себя так, будто он лично был виновен в том, что произошло с братьями Найры.
Они молчали долго. Солнце успело окрасить небо на западе в кровавые цвета, а ветер – пригнать откуда-то гроздья белых облаков. Найра бороздила взглядом просторы Йеллоустона. Майкл что-то высматривал в глубинах озера.