Когда животные растворились в темноте, Майкл поднялся на ноги, чтобы размять тело, бросил взгляд на часы и увидел, что время перевалило за полночь. Удивительно, но спать ему не хотелось. Возможно, так действовал на Майкла ночной воздух, а может, осознание того, что он в Йеллоустоне, в царстве дикой природы, гнало сон прочь.
Ветер принес голоса со стороны кемпинга. Как оказалось, не только Майклу не спалось в это позднее время. Майкл отвернулся от кемпинга, запрокинул голову и посмотрел на луну. Нижний край диска оказался сокрыт облаком, но верх, похожий на дольку апельсина, продолжал сиять в ночи. Взглянув на луну, Майкл почему-то вспомнил о Селене. Хотя нет, причина была. Она жила с ним с тех самых пор, когда Майкл узнал о том, что луна – это и есть Селена, а Селена – луна. Конечно же, не буквально. Разве можно считать одним и тем же мертвое небесное тело и живого человека? Благодаря древним грекам связь существовала в самих именах – Луна и Селена.
Вспомнив о Селене, Майкл впустил в сердце частицу грусти.
– И чем этот засранец лучше меня? – Майкл подумал о Нике. – Денег больше? Нет, наглости, – Майкл вспомнил, как Ник использовал его ухаживания за Селеной в своих целях. – Но ничего, мы все ходим под одним небом. Когда-нибудь тайное станет явным и тогда берегись, Ник. Боль, которая поселится в твоем сердце, будет намного сильнее, чем та, что ты испытывал до сих пор.
Майкл поднялся с земли. Грусть сменилась гневом. Желваки заходили ходуном на скулах, ладони сжались в кулаки.
– Ничего, ублюдок. Я переживу. Не впервой. Можешь трахать Селену, сколько душе угодно. Желаю вам скорейшего бракосочетания, как ты и хотел. Вы достойны друг друга, – Майкл поднял с земли камешек, размахнулся и запустил в сторону озера. Камень не долетел нескольких метров, глухо стукнулся о землю, вновь подскочил, упал и замер.
– Что ни делается – все к лучшему. Мое от меня никуда не денется, даже если палкой гнать буду. Всему свое время. А если так подумать, то что плохого в одиночестве. Одиноким быть не так уж и плохо. Вполне терпимо… Да и не одинок я. У меня есть Диана. Завтра вернусь в Биллингс – и сразу к ней. Нечего ждать понедельника. Надеюсь, последняя наша ссора пойдет ей на пользу и она перестанет думать только о себе. Почему люди такие эгоисты? Чем сильнее любят, тем большими эгоистами становятся… Хм, подумал о Диане, забыл о Селене и Нике. Вывод: надо чаще думать о Диане… Черт, Диана, кажется, я соскучился. Жалко, что тебя нет рядом. Думаю, у нас получился бы классный секс, прямо на этой траве, посреди Йеллоустона, – Майкл улыбнулся и поддел носком кроссовок клочок земли. Гнев покинул его, как и мысли о Селене. Оказывается, у него есть великолепный способ не думать о Селене, только как же редко он его использует.