– Но такими нас создала природа. Вы сами об этом говорили.
– Да, говорил, но это не значит, что мы обязаны быть такими, какими нас создала природа. Сегодня мы можем быть другими и должны быть другими. Быть игрушкой в руках матушки-природы достойно обычного животного, но недостойно того, кого называют венцом творения… Но не будем об этом. Тебе это вряд ли интересно. Ты сам сказал, что тебе не нужно Искусство, поэтому не буду тебя задерживать, – старик улыбнулся, поднялся на ноги. Про себя он давно решил, что никому и никогда не будет навязывать Искусство, ибо знал, что навязывание убивает желание, а без желания деяние – как машина без бензина – мертво.
– Йорис, подождите!
Старик обернулся. Эрик поднялся вслед за ним. Взгляд забегал по мостовой.
– Вы так и не сказали, чего хочет женщина. Любви?
– Нет, не любви. В действительности любовь, как и секс, выдумана природой, чтобы соединить тела для зачатия. Женщина, я подозреваю, что часто она сама этого не понимает, хочет… хочет быть женщиной.
– И это все? – на лице Эрика отобразилось разочарование. – Я думал…
– Она хочет быть женщиной в руках мужчины, женщиной, а не самкой.
Эрик опустился на скамейку. Разочарование на лице сменилось задумчивостью. Минуту-другую он водил взглядом по мостовой, затем поднял голову, посмотрел на старика и произнес:
– Я не понимаю, Йорис. Что вы хотите этим сказать?
– Неважно, Эрик. Совершенно неважно. Для того, чтобы понять, о чем я говорю, необходимо иметь иное восприятие женщины, необходимо из самца превратиться в мужчину. Всего тебе хорошего, Эрик, – Йорис поднял руку в прощальном жесте, развернулся и зашагал прочь от кофе-шопа.
Не успел он пройти и десятка метров, как услышал за спиной топот ног по мостовой.
– Йорис! Godverdomme![4] Да подождите вы!
Старик остановился, улыбнулся, поправил шарфик на шее и сунул руки в карманы пальто. Эрик остановился в метре от него, шумно потянул носом воздух.
– Я передумал, – сказал он. – Точнее, я передумаю по поводу Искусства, если вы мне все же скажете, что значит иметь иное восприятие женщины и… и что значит превратиться из самца в мужчину.
Громкий смех Йориса заполнил улицу, спугнул голубей на мостовой, привлек внимание прохожих и велосипедистов.
– Нет, Эрик. Я ничего тебе не скажу, – сказал старик, и тут же добавил. – Ты сам найдешь ответы на свои вопросы, когда познакомишься с Искусством ближе.
– Хорошо, Йорис, – сдался Эрик. – Пусть будет так. Что я должен делать, что познакомиться с вашим Искусством ближе?
– Пока ничего, мой друг. На сегодня достаточно и того, что ты согласился на это знакомство.