Все они были доминиканками. Гаитянка в его жизни была только одна, Клари. Она приходила к нему еще раз и еще. Стала для него исключением из правила. Все пытался добраться до самых потаенных глубин ее внутреннего мира. Влекла его своей чувственностью. Влекла своей ранимостью.
Однажды зашел в скайп и увидел сообщение от Мелани. Удивился. Мелани интересовалась, как он поживает в Доминикане. Рассказала, что как-то пересеклась с Виллемом. От него и узнала о том, что Эрик уехал в Доминикану. Эрик и сам не знал, почему обрадовался, увидев сообщение от Мелани. Просто ощутил радость в груди. Разве нужен повод для радости?
Переписывались недолго. Обменялись новостями. На том и расстались.
С момента их расставания прошло много времени. Пробежало, будто кто погонял его, заставлял нестись вперед, навстречу неизвестному будущему.
Эрик чувствовал, что чувство к Мелани все еще жило в его груди. Да и как ему не жить, когда с момента их расставания прошли не годы, а только месяцы. Хотел бы он вернуть прошлое? Хотел бы вновь быть с Мелани? Да. Хотел бы, но… Но там, где присутствует «да», всегда можно обнаружить и «но». В своем ближайшем будущем он не видел места для Мелани. Быть может, когда-то, когда его желание искать новые женские внутренние миры пойдет на убыль. Конечно, если такое возможно. Пока что это желание, казалось, только крепло изо дня в день, побуждая его не останавливаться на достигнутом. Познавать, познавать, познавать, оставлять после себя память, а иногда слезы и разбитые ожидания.
Однажды он пришел домой с Кармен, девушкой, с которой познакомился на автобусной остановке. После проведенной вместе ночи Кармен не желала утром покидать его апартаменты до тех пор, пока не взяла с него обещание встретиться вновь. Эрик согласился, но только по одной простой причине, хотел, чтобы девушка ушла как можно быстрее. Не потому что не нравилась или опротивела. Нет. Только не Эрику. Для него женщина была все равно что богиня. Чувствительностью ее тела восхищался. Красоту ее внутреннего мира боготворил. Женщина была источником его удовлетворения, его радостью и страстью. И именно на этом зиждилось его отношение к женщинам. Преклонение, но не раболепие. Уважение, но не заискивание. Он знал цену себе. Знал, какое влияние оказывает на женщин. Но также знал и то, что они его воздух и пища. Без них его жизнь стала бы пустой и бессмысленной.
С Кармен он больше не виделся. Как и не виделся с Рози, Марлен и Джоанной, которые были в его постели уже после нее. Правило «одной ночи» соблюдал безукоризненно, хотя не раз возникало желание его нарушить. Внутренний мир доминиканок, вспыльчивых и гордых, увлек его, заворожил хитросплетением своих чувств, реакций на его внимание. Хотел тонуть в нем и тонул, не требуя спасательного круга. Хотел ощущать его и ощущал всеми фибрами своей души. Бродягой бездомным блуждал по его просторам, не в силах остановиться в одном месте. Да и зачем останавливаться, когда этот мир столь велик, сколь и прекрасен. Все звал. Все манил. И не было желания останавливаться. Не было и причины. Казалось бы.