ехать, хорошо, если к ночи туда-сюда обернемся.
— Идет, — сказал Леннар.
— Тогда жду тебя у кривого дерева, что возле дороги в столицу. Да вино не забудь! — добавил весельчак Лайбо и умчался.
Ингер и его братья были в мастерской, старик Герлинн со своей старухой дремал после сытного обеда, так что Леннар беспрепятственно взял повозку и осла. Он уже выехал за ворота, когда его остановил голос Инары:
— Ты куда?
Леннар не ответил; впрочем, она и не стала вдаваться в дальнейшие расспросы, а просто села на край повозки и сказала:
— Я сама знаю. Я с тобой, можно?
— Ингер будет гневаться.
— А он так и так будет. Ну, после того что уже было, он не станет вымещать свою злобу на тебе. Да и добрый он, отходчивый. Поехали. Ведь ты — к Поющей расщелине?
Леннар окинул взглядом девушку, которую он сам назвал сестрой, и отметил, что она зачем-то надела лучшее свое платье, в котором по праздникам ходит в деревенскую храмовую башенку. На ее побледневшем лице особенно темными казалась большие бархатные глаза. Инара отлично чувствовала, что он смотрит, но не поднимала взгляда. Промолвила:
— Наверное, Лайбо тебя ждет, так?
— Ты догадливая.
— А ты… — Она вскинула глаза и, сведя брови, договорила: — А ты закрытый. Как дверь за пятью замками и дюжиной засовов. Не скажу —
темный,но… Я не могу понять тебя.
— Да я сам не могу понять себя! — с хорошо сыгранной веселостью отозвался Леннар и хлестнул осла по налитому боку.
К Поющей расщелине они приехали, когда уже начало смеркаться. Небо посерело, подтаивающие желтые круги пролегли в его неизмеримой высоте. Лайбо непрестанно крутил головой, острил, суетился, пил вино и норовил ухватить Инару то за бок, то за бедро, а то и за грудь. Кончилось тем, что она врезала ему под дых, да так, что шутник сверзился с повозки и едва не свернул себе шею. Рука у Инары была тяжелая, как у ее отца и братьев. Леннар, правивший повозкой, не обернулся, а только хмыкнул.
— Видишь, во-о-он там, в небе, неподвижное серое облачко, низкое, унылое такое, — наконец, сказал Лайбо. — Видишь? Оно стоит точно над Поющей расщелиной. Дождь ли, ветер или ясно, оно всегда тут. Так что Поющую определяют издалека и — объезжают стороной. Так заповедано Храмом. Хотя сами храмовники и даже Ревнители, орденские братья, не очень-то сюда суются. Так что ежели ты хочешь поближе — поехали. Только Инару тут оставим. Узнай Ингер, что мы ее к самой расщелине таскали, не сносить нам тогда головы. Лично моя мне еще пригодится: я на ярмарке а-атличный картуз прикупил! Перед девками красоваться горазд, — сообщил Лайбо и прыгнул с повозки. — Дальше пешком, — закончил он. — На возу не проедешь. Сиди тут, девка.