Дико? Но факт. А что еще ожидать от “дикого капитализма”? Или феодализма? Пора “великих реформ” — всегда пора великого воровства, пронизывающего все ветви власти. Но о том подробно — в следующих главах.
Когда следом в Ашхабаде ограбили ювелирный магазин, — а подобного, как говорят, не случалось за все годы Советской власти, — сыщики снова вышли на Аймурата. Его авторитет был настолько велик, что залетные “медвежатники”, вскрывшие громоздкие сейфы магазина, послушались “пахана”, вернули все золото и другие драгоценности до последнего колечка.
Многие пострадавшие шли за помощью к Аймурату. Он возвращал угнанные автомашины, украденные драгоценности и вещи, ограждал от рекэтиров. И, конечно, отнюдь не бескорыстно. Безвозмездно Аймурат и пальцем бы не шевельнул. Что, и воровской мир подвластен законам рынка? Такой “вор в законе” вполне устраивал правоохранительные органы: его “помощь” заметно сказывалась на снижении динамики роста преступности, чего неукоснительно требовали (любой ценой!) как при Советах, так и в постсоветское время.
Словом, с чем не могли совладать силовые структуры со своим мощнейшим аппаратом, полицией, сыщиками, негласной агентурой и войсками, с тем справлялся Аймурат Нурыев с двумя-тремя помощниками. Не скажу, что это нормальное явление и следует поощрять институт “воров в законе”, но так было, и от его услуг, мне думается, не отказывались и силовые структуры. Абсурдно, но факт.
Услышанное о деяниях воровского авторитета повергло Ниязова в уныние. Может, его возмутила вызывающая наглость вора? Отнюдь. Он-то считал себя полновластным хозяином Туркменистана, на деле же под самым носом верховодит какой-то Аймурат, и вожжи в руках от воровского мира держит он, а не президент, которому такая неограниченная власть и во сне не снилась.
Поинтересовался, сколько же лет наглецу? Узнав, что тому еще далеко даже до сорока, еще больше вознегодовал. А вдруг он на президентское кресло позарится? Сапармурат слышал, что в иных странах бывшие воры и разбойники правителями становились. Просто людям порой все одно, кто над ними будет главенствовать: они грубой силе подвластны. Уж он-то это знает. У вшивых интеллигентиков, домогавшихся власти, на ее захват сил не хватило. А как рвались! И академики, и писатели, и партократы, и чиновники. Дай только волю на выборах да позволь партии создать, глядишь, какой-нибудь неумытый гарамаяк — простолюдин презренный — в президенты проскочит. А не удастся, тоже хлопот не оберешься, воду замутит, людей взбудоражит. Ох, как это опасно!