»
Искать пропавшего человека и так трудно, а пытаться это сделать, когда ты даже не знаешь, кто ты, кто он и кто все остальные, все равно, что искать иголку в стоге сена.
— Пока нет. Все еще в поисках. А ты?
Она шагает ко мне и задирает подбородок.
— Тебе не кажется, что я не стала бы тебя спрашивать, если бы сама ее нашла?
Я делаю шаг назад, пытаясь сохранить дистанцию между мной и ее сердитым взглядом.
«Ладно». Очевидно, Джанетт не самая приятная личность. Надо будет написать об этом в нашем письме. На будущее.
Она достает телефон из сумочки.
— Я звоню в полицию. Как-то мне неспокойно.
— Я уже говорил с ними.
Ее взгляд встречается с моим.
— Когда? Что они сказали?
— Я был у тебя дома. Твоя мама обнаружила меня на чердаке, когда я искал Чарли, и вызвала копов. Я сказал офицеру, что она отсутствует уже сутки, но твоя мама выставила все в таком свете, будто я закатываю истерику на пустом месте, и коп не воспринял мои слова всерьез.
Джанетт стонет.
— Все как обычно. Ладно, вызову их еще раз. Мне нужно на улицу, там лучше ловит связь. Я дам тебе знать, что они сказали. — Она обходит меня и идет наружу.
Стоит ей скрыться за дверью, как я снова начинаю идти по направлению к спортзалу.
— Силас, — снова зовет кто-то у меня за спиной.
«Да вы что, издеваетесь? Можно мне сделать хоть пять шагов в этом долбанном коридоре без этих окликов?!»
Я поворачиваюсь к человеку, осмелившемуся потратить мое драгоценное время, и обнаруживаю девушку — вернее, женщину, — идеально подходящую под описание Аврил Эшли.
Вот только этого мне сейчас не хватало.
— Ты не мог бы пройти в мой кабинет?
Я сжимаю рукой шею и качаю головой.
— Не могу, Аврил.
Она не выдаёт, что происходит у нее в голове, а лишь смотрит на меня со стоическим выражением лица и говорит:
— В кабинет. Живо. — Затем поворачивается и идет вдоль по коридору.
Я подумываю побежать в другую сторону, но решаю не привлекать к себе лишнего внимания и неохотно плетусь за ней, пока мы не доходим до администрации, шагаем мимо секретарши и заходим в кабинет. Я отхожу в сторону, когда она закрывает дверь, но не сажусь, насторожено наблюдая за ней, пока она делает вид, что меня не существует.
Аврил подходит к окну и смотрит наружу, обхватив себя руками. Наступает, мягко говоря, неловкая тишина.
— Не хочешь объяснить, что произошло в пятницу? — после паузы спрашивает она.
Я тут же начинаю копаться в закоулках своей памяти, пытаясь понять, о чем она может говорить.
«Пятница, пятница, пятница».
Без записок я никто. Мне ни за что не вспомнить каждую деталь всего, что я прочёл за последние два часа.